Zangaro Today

🇪🇹 Глаза и уши царя. Как Эфиопия построила surveillance state в доцифровую эпоху.

Последние месяцы Эфиопию сотрясают самые крупные за последние годы межобщинные столкновения и оппозиционные выступления. И пока власти по старинке обвиняют во всем социальные сети (хорошо еще, что не игры), внимательные наблюдатели связывают погружение страны в хаос с поэтапным крушением неформальной архитектуры безопасности, установленной правящей партией еще в начале 2000-х гг. при содействии китайских экспертов.

В международной панораме Эфиопию, как правило, не видно и не слышно. Зато внутри Эфиопии слышно и видно всех. В стране с низкой интернетизацией и слаборазвитой связью долгие годы власть держалась на тысячах осведомителей и доносчиков, регулярно докладывавших о политических взглядах и личных проблемах жителей деревень и городских кварталов. Эта система, получившая красноречивое название "один к пяти", восходила к модели рекрутинга новых членов правящей партии, в свою очередь, основанной на организации трудовых сельских коллективов. Этим нехитрым способом правящая партия довела членство до рекордных 7 млн человек. А со временем власти расширили и видоизменили эту модель: отныне один человек, как правило, не последний в своей деревне или квартале, должен был наблюдать и докладывать о положении дел в пяти подотчетных ему хозяйствах, а также периодически собирать подопечных, информировать их о "генеральной линии партии" или - в индивидуальном порядке - запугивать нарушителей и диссидентов. Система быстро охватила все уровни власти от деревенских старейшин до министерства связи. И никакой интернет-слежки не надо! Нечто похожее, к слову, рассказывал и востоковед Андрей Ланьков в своих зарисовках быта жителей КНДР, так что модель эта стара как мир и далеко не уникальна.

Долгое время партийные информаторы знали все: кто замечен в воровстве, кто не платит налоги, кто кому и сколько задолжал, кто с кем спит, кто болен СПИДом, кто грызется с соседом по поводу земли и скота. Взамен информаторы получали зарплату, материальные блага, кредиты, повышения, землю и скот, а также лицензии "образцового фермера", гарантирующие льготные цены на закупку удобрений и другие плюшки. Такими нехитрыми средствами власть добралась до самой глухой деревни, где даже мобильные телефоны перестали быть роскошью лишь совсем недавно.

Назвать эту систему образцовой дьявольщиной тоже нельзя. Она эффективно купировала межобщинное насилие, примиряла стороны и не доводила дела до крови, полиции и судов, минздрав страны был прекрасно информирован об уровне заболеваемости душевными и телесными недугами, включая СПИД, а вакцинация добиралась до самой глухомани. Но уже с 2015 г. управляемый неолиберализм китайского образца начал рушиться, а с ним - и вся налаженная модель слежки. И последний гвоздь в ее гроб вбили... либеральные преобразования свежеиспеченного нобелевского лауреата Абия Ахмеда. Нет, система не исчезла, просто с изменением политического климата всеобщего страха и паранойи стало кратно меньше, но авторитет партийных осведомителей тоже сократился, так что многие информаторы забросили работу и перестали получать зарплаты, а крестьяне-общинники стали сводить друг с другом старые, как мир, счеты, не опасаясь вездесущей гэбни.

NY Times

Ethiopia's Surveillance Network Crumbles, Meaning Less Fear and Less Control

By Maggie Fick

www.group-telegram.com/hk/zangaro.com/784

3.2K viewsedited  Dec 17, 2019 at 18:58

🇪🇹 Глаза и уши царя. Как Эфиопия построила surveillance state в доцифровую эпоху.

Последние месяцы Эфиопию сотрясают самые крупные за последние годы межобщинные столкновения и оппозиционные выступления. И пока власти по старинке обвиняют во всем социальные сети (хорошо еще, что не игры), внимательные наблюдатели связывают погружение страны в хаос с поэтапным крушением неформальной архитектуры безопасности, установленной правящей партией еще в начале 2000-х гг. при содействии китайских экспертов.

В международной панораме Эфиопию, как правило, не видно и не слышно. Зато внутри Эфиопии слышно и видно всех. В стране с низкой интернетизацией и слаборазвитой связью долгие годы власть держалась на тысячах осведомителей и доносчиков, регулярно докладывавших о политических взглядах и личных проблемах жителей деревень и городских кварталов. Эта система, получившая красноречивое название "один к пяти", восходила к модели рекрутинга новых членов правящей партии, в свою очередь, основанной на организации трудовых сельских коллективов. Этим нехитрым способом правящая партия довела членство до рекордных 7 млн человек. А со временем власти расширили и видоизменили эту модель: отныне один человек, как правило, не последний в своей деревне или квартале, должен был наблюдать и докладывать о положении дел в пяти подотчетных ему хозяйствах, а также периодически собирать подопечных, информировать их о "генеральной линии партии" или - в индивидуальном порядке - запугивать нарушителей и диссидентов. Система быстро охватила все уровни власти от деревенских старейшин до министерства связи. И никакой интернет-слежки не надо! Нечто похожее, к слову, рассказывал и востоковед Андрей Ланьков в своих зарисовках быта жителей КНДР, так что модель эта стара как мир и далеко не уникальна.

Долгое время партийные информаторы знали все: кто замечен в воровстве, кто не платит налоги, кто кому и сколько задолжал, кто с кем спит, кто болен СПИДом, кто грызется с соседом по поводу земли и скота. Взамен информаторы получали зарплату, материальные блага, кредиты, повышения, землю и скот, а также лицензии "образцового фермера", гарантирующие льготные цены на закупку удобрений и другие плюшки. Такими нехитрыми средствами власть добралась до самой глухой деревни, где даже мобильные телефоны перестали быть роскошью лишь совсем недавно.

Назвать эту систему образцовой дьявольщиной тоже нельзя. Она эффективно купировала межобщинное насилие, примиряла стороны и не доводила дела до крови, полиции и судов, минздрав страны был прекрасно информирован об уровне заболеваемости душевными и телесными недугами, включая СПИД, а вакцинация добиралась до самой глухомани. Но уже с 2015 г. управляемый неолиберализм китайского образца начал рушиться, а с ним - и вся налаженная модель слежки. И последний гвоздь в ее гроб вбили... либеральные преобразования свежеиспеченного нобелевского лауреата Абия Ахмеда. Нет, система не исчезла, просто с изменением политического климата всеобщего страха и паранойи стало кратно меньше, но авторитет партийных осведомителей тоже сократился, так что многие информаторы забросили работу и перестали получать зарплаты, а крестьяне-общинники стали сводить друг с другом старые, как мир, счеты, не опасаясь вездесущей гэбни.

BY Zangaro Today