Русский марш. Путь от Русского Эроса до Русского Танатоса. Часть первая.
Сегодня, 4 ноября, мы поговорим о важнейшем явлении русского протестного движения - Русском марше.
В 2005 году Кремль учредил некий День народного единства в честь освобождения Москвы от поляков в 1612 году. Никому этот праздник до сих пор толком не понятен и, будем честны, нахрен не нужен. В пику чекистскому суррогату 4 ноября того же года случился и первый Русский марш.
Роль Русского марша зачастую недооценена. Его образ часто пытаются зафоршмачить пришлыми экзальтированными бабками-сталинистками, религиозными сектантами и прочими ментально нестабильными людьми, которые всегда слетаются на любую движуху и закономерно попадают в объективы камер. В свое время в РМ набивались и депутаты Госдумы, и помятый Рогозин в кожаной куртке, и дугинские евразийцы.
Однако на базе того движения, собранного 17 лет назад, взошел настоящий русский рассвет. С 2005 по 2011 годах "Русский марш" был самой массовой уличной манифестацией в стране, по своему масштабу обогнавшей выступления и либералов, и коммунистов. По данным "Левада-центра" в 2013 году "Русский марш" поддерживали 40% жителей страны. И все это вопреки тому, что националистов в России прессовали куда активнее, чем кого-либо. Более того, прессовали под одобрение либеральной общественности, которая активно поддерживала репрессивную статью 282.
Примечательна реакция самого директора "Левада-центра" Льва Гудкова на результаты собственного исследования. Тот в итоге посоветовал власти "более жестко контролировать русских националистов", назвав их "низовыми ксенофобами" и "люмпенами".
И тут нам очень нужен контекст: по сути, либералы всегда пытались заниматься реформацией системы, ее эволюционированием, компромиссами, дабы убрать "плохое" и сделать "хорошее". Националисты же считали, что путинской системы в принципе БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО. Как вы понимаете, среди лощенных арбатских оппозиционеров, где у половины мама - сенатор Совета Федерации, а папа - какой-нибудь номенклатурный фсбшный черт, такая риторика была не популярна. Зато повестка РМ стала набирать заметное одобрение у прозревающего обывателя.
А именно. Что Россия перестала быть государством русских. Что Россия после проигрыша в Чеченской войне коллективно пашет на клан Кадырова. То, что русский в России стал дном этнической иерархии. В обществе стал зарождаться нарратив, уже далекий от ностальгических образов. Взгляд устремился не в прошлое, а в будущее. К построению совершенно иного, национального русского государства. Видя масштаб дотаций на Кавказ, видя замещение населения исламскими мигрантами, усиление роли этнических криминальных диаспор, русские захотели радикального переустройства.
Бунт молодых, здоровых, заряженных злостью и тестостероном молодых людей против диктатуры. Что там говорить - после убийства местного жителя Егора Щербакова мигрантом-азербайджанцем Орханом Зейналовым, громить Бирюлево вышли даже "простые" люди. Те, что обычно политикой не интересуются. Потому что людей все достало. И надо же - убийцу поймали уже через пару-тройку дней, в местном отделе МВД пошли отставки, в отношении руководителей Бирюлёвской овощебазы были возбуждены уголовные дела по факту организации нелегальной иммиграции, были арестованы 214 нелегалов.
Русские локально, но стали побеждать. Люди почуяли упоительный вкус субъектности. И Путину пришлось срочно принимать меры.
Русский марш. Путь от Русского Эроса до Русского Танатоса. Часть первая.
Сегодня, 4 ноября, мы поговорим о важнейшем явлении русского протестного движения - Русском марше.
В 2005 году Кремль учредил некий День народного единства в честь освобождения Москвы от поляков в 1612 году. Никому этот праздник до сих пор толком не понятен и, будем честны, нахрен не нужен. В пику чекистскому суррогату 4 ноября того же года случился и первый Русский марш.
Роль Русского марша зачастую недооценена. Его образ часто пытаются зафоршмачить пришлыми экзальтированными бабками-сталинистками, религиозными сектантами и прочими ментально нестабильными людьми, которые всегда слетаются на любую движуху и закономерно попадают в объективы камер. В свое время в РМ набивались и депутаты Госдумы, и помятый Рогозин в кожаной куртке, и дугинские евразийцы.
Однако на базе того движения, собранного 17 лет назад, взошел настоящий русский рассвет. С 2005 по 2011 годах "Русский марш" был самой массовой уличной манифестацией в стране, по своему масштабу обогнавшей выступления и либералов, и коммунистов. По данным "Левада-центра" в 2013 году "Русский марш" поддерживали 40% жителей страны. И все это вопреки тому, что националистов в России прессовали куда активнее, чем кого-либо. Более того, прессовали под одобрение либеральной общественности, которая активно поддерживала репрессивную статью 282.
Примечательна реакция самого директора "Левада-центра" Льва Гудкова на результаты собственного исследования. Тот в итоге посоветовал власти "более жестко контролировать русских националистов", назвав их "низовыми ксенофобами" и "люмпенами".
И тут нам очень нужен контекст: по сути, либералы всегда пытались заниматься реформацией системы, ее эволюционированием, компромиссами, дабы убрать "плохое" и сделать "хорошее". Националисты же считали, что путинской системы в принципе БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО. Как вы понимаете, среди лощенных арбатских оппозиционеров, где у половины мама - сенатор Совета Федерации, а папа - какой-нибудь номенклатурный фсбшный черт, такая риторика была не популярна. Зато повестка РМ стала набирать заметное одобрение у прозревающего обывателя.
А именно. Что Россия перестала быть государством русских. Что Россия после проигрыша в Чеченской войне коллективно пашет на клан Кадырова. То, что русский в России стал дном этнической иерархии. В обществе стал зарождаться нарратив, уже далекий от ностальгических образов. Взгляд устремился не в прошлое, а в будущее. К построению совершенно иного, национального русского государства. Видя масштаб дотаций на Кавказ, видя замещение населения исламскими мигрантами, усиление роли этнических криминальных диаспор, русские захотели радикального переустройства.
Бунт молодых, здоровых, заряженных злостью и тестостероном молодых людей против диктатуры. Что там говорить - после убийства местного жителя Егора Щербакова мигрантом-азербайджанцем Орханом Зейналовым, громить Бирюлево вышли даже "простые" люди. Те, что обычно политикой не интересуются. Потому что людей все достало. И надо же - убийцу поймали уже через пару-тройку дней, в местном отделе МВД пошли отставки, в отношении руководителей Бирюлёвской овощебазы были возбуждены уголовные дела по факту организации нелегальной иммиграции, были арестованы 214 нелегалов.
Русские локально, но стали побеждать. Люди почуяли упоительный вкус субъектности. И Путину пришлось срочно принимать меры.
Продолжение ⬇
BY Хмели созрели
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Anastasia Vlasova/Getty Images
from us
