Кстати, это цитата без контекста, а контекст там следующий:

Андрей Звягинцев в одной из своих киноновелл для альманаха «Черная комната», снятых еще до дебютного «Возвращения», использовал отрывок из финала линчевского «Шоссе в никуда». Использовал без согласования, конечно.

И вот когда оба режиссера встретились, Андрей Петрович тому во всем искренне признался, мол, подрезал у вас там чутка фильма.
А Линч в ответ улыбнулся и благословил его данным напутствием.

Из не вошедшего в «Конклав»

«Вульфмен»: Просто выходит

Я: А не зафигачить ли интересный текст про эволюцию оборотней в кино?

Если серьезно, складно и четенько разбираюсь в мифах и фильмах про вервольфов. Попутно рассказываю, что произошло с новой картиной Ли Уоннелла («Пила», «Человек-невидимка») — в данном случае все указывает на то, что полет авторской мысли столкнулся с непреодолимой силой студийной неповоротливости.

Через 2 часа вернусь и вы все будете наказаны

До старта показа фильм представляет психолог, которая прямо сейчас обратилась в зал со словами «звучит ли в вас тема оргазмов?»

Просто радуюсь, что из зала никто не ответил, тем более развернуто)

Babygirl охуенная

Но о фильме сложно рассказывать, не выдавая его секреты.

Просто хочется зафиксировать как психологически точна Халина Рейн: в диалогах, в портретах героев (вообще всех), в том как выстроены диалоги (даже по сабам видно, как в локальной версии эта словесная дуэль теряет свою остроту, игривость и намеренную двоякость), как тем самым мячиком для пинг-понга, количество которых хотят посчитать возбужденные герои, передается из рук в руки власть, меняя внутреннюю динамику, иерархию и ролевые игры тоже сразу всех героев фильма.

Потому что поиграть здесь всякий рад, но доигрывают (и доиграются) единицы.

Режиссура и сценарий Рейн такие удачные и ловкие в мельчайших деталях: как это может быть вообще не про секс и в какой-то момент без него обходится. Как героиню Николь понимает ее собственная дочь — не столько потому что она ее ребенок, а потому что уже тоже женщина и успела хапнуть яда с иглы общественного одобрения.

Как снят секс, когда он в кадре, и как он снят, когда только подразумевается. Как мечутся герои, как они сбиты с толку, как стонут и как плачут, как целуются и уклоняются от поцелуев, как жизнь наполнена пустой ритуальностью, посадившей их на цепь, с которой никак не сорваться.

Музыка в фильме тоже разговаривает со зрителем: композитор Кристобаль Тапиа де Веер (на минуточку, человек, подаривший нам гениальный заглавный трек из «Белого лотоса» и который очень любит похулиганить со звучанием и тем как звуки могут выстраиваться в музыку) называет один из треков Mommy’s Dollhouse, а герой Дикинсона танцует под Father Figure Джорджа Майкла. Вот вам и по Фрейду, детятки.

К слову про героев — все хороши: бесстрашная Николь, такой зрелый и тонкий Харрис Дикинсон, обезоруживающе чувственный Антонио Бандерас и такая многогранная Софи Уайлд.

🔞Кстати, порезали всего ничего. Обидно за момент лакания молока из миски. Мой инсайдер сообщил, что Минкульт, который до вчерашнего дня не давал прокатку (Галочка, ты сейчас охуеешь!!), рассмотрел в этом эпизоде пропаганду… нет, не безлактозного, а квадроберов (господи, какая же шиза).

Нашим прокатчикам с трудоустройством надо выдавать антидепрессанты, как они держатся вообще.

Понимаю, почему фильм попал в Венецию и почему выиграла Николь.

Не понимаю только, как фильм не взял сценарий и не стал лучшим фильмом смотра.

Думаю, беда в том, что картину, увы, многие не поймут (это видно и по рецензиям, и по отзывам зрителей, а вот зал, к счастью, у нас собрался очень адекватный).

Многие к такому просто не готовы и для них у меня есть соответствующее видео)