«Решение о том, кто войдет новый состав краевого кабмина, буду принимать только после проведения в отношении каждой кандидатуры антикоррупционной проверки правоохранительными органами», – губернатор Владимир Владимиров.
Интересен момент. А как себе губернатор, исходя из этого заявления, представляет «проверку»?
ОРД ведется вне зависимости от статуса чиновника – «ио» он или нет. Надзорные ведомства (по своим направлениям) ведут постоянную работу. Есть антикоррупционное направление и в самой администрации. Что получится от статуса «ио»? Фактура появится? Явки с повинной? Нет, конечно же.
Как и в прошлый раз с детектором лжи – пиар ход, после которого спустя некоторое время зампред Ставропольского края спрятался в Испании.
Складывается ощущение, что губернатор как бы подчеркнул – дает отмашку силовикам. Постойте, но ведь именно они задержали зампреда, как и остальных (достаточно длинный список) чиновников, в том числе и тех, к кому у губернатора не было претензий даже во время следствия.
«Решение о том, кто войдет новый состав краевого кабмина, буду принимать только после проведения в отношении каждой кандидатуры антикоррупционной проверки правоохранительными органами», – губернатор Владимир Владимиров.
Интересен момент. А как себе губернатор, исходя из этого заявления, представляет «проверку»?
ОРД ведется вне зависимости от статуса чиновника – «ио» он или нет. Надзорные ведомства (по своим направлениям) ведут постоянную работу. Есть антикоррупционное направление и в самой администрации. Что получится от статуса «ио»? Фактура появится? Явки с повинной? Нет, конечно же.
Как и в прошлый раз с детектором лжи – пиар ход, после которого спустя некоторое время зампред Ставропольского края спрятался в Испании.
Складывается ощущение, что губернатор как бы подчеркнул – дает отмашку силовикам. Постойте, но ведь именно они задержали зампреда, как и остальных (достаточно длинный список) чиновников, в том числе и тех, к кому у губернатора не было претензий даже во время следствия.
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from id
