Отрывок из мемуаров легендарного Степана Калмыкова, основателя и ректора БГУ (1995-2015 г.г.)

«…Скорее всего, в семейной стратегии Матхановых Мошкин – это временная фигура, которую в дальнейшем заменит кто-то из братьев. Вероятно, старший из них Иринчей. Он в последние годы занялся проектами в области восточной, индо-тибетской медицины, как их отец когда-то. Я думаю, что у него и готовая диссертация на этот случай давно припасена. Пока не защищается, чтобы шуму не наделать, подозрений не вызывать.

Вообще, Матхановы на БГУ давно прицеливались. Это чувствовалось еще при жизни отца, Эдуарда Иринчеевича Матханова, известного ученого-медика, который одним из первых в Советском Союзе создавал лекарственную базу препаратов индо-тибетской медицины. Над этими препаратами работала комплексная группа ученых БНЦ. Это тибетологи, которые переводили древние источники (рецептники, медицинские трактаты «Чжуд-ши», «Вайдурья-онбо») на тибетском языке. Это фармацевты, медики, биологи которые составляли лекарства по этим рецептникам, испытывали их на животных, а затем получали государственные лицензии на производство лекарств, биологически активных добавок.

Эдуард Иринчеевич и создал в свое время фирму «Байкалфарм», которая занималась производством этих лекарств. Правда, его сыновья потом увлеклись другим направлением в деятельности этой фирмы, которая впоследствии стала крупнейшим в Бурятии производителем водки. Хотя изначально это направление задумывалось как вспомогательное, и «Байкалфарм» производил вполне приличные бальзамы, похожие на знаменитый «Рижский бальзам», и алкогольные настойки на лекарственных травах.

Мы с Эдуардом Иринчеевичем были в хороших отношениях. Но отношения с этой семьей испортились после того, как я отказался участвовать в избирательной кампании среднего брата, Михаила Матханова. Он тогда участвовал в выборах в депутаты Законодательного собрания Иркутской области по Усть-Ордынскому Бурятскому округу. Они меня долго уговаривали, но я Эдуарду Иринчеевичу сказал, что не смогу участвовать в такой кампании, когда люди ездят по селам с ящиками водки, когда идет спаивание людей. Я что, буду ходить рядом и облагораживать этот процесс, что ли? Что обо мне на моей родине подумают! Так и было, по сути.

Потом были выборы главы Усть-Ордынского округа, на которых уже Владимир Матханов, младший из братьев, пытался конкурировать с действующим главой Валерием Геннадьевичем Малеевым. Шансов у него против Малеева не было, а способы «агитации» были теми же.

А у меня в это же самое время решался вопрос об открытии филиала нашего университета в Бохане, и я уже заручился поддержкой и главы округа Валерия Малеева, и депутата Госдумы от Усть-Орды Валерия Кузина. Они сказали мне, что будут всячески поддерживать открытие филиала БГУ в округе. И как я мог тогда против них выступить за Володю? У Малеева характер такой, что он бы назавтра же нам «проезд закрыл» и все!

Тут еще такой момент был. До Малеева главой округа был Алексей Батагаев, мой хороший знакомый, спортсмен, бывший первый секретарь окружкома ВЛКСМ. И нужно сказать, что у него репутация среди населения округа была не очень хорошая. Он отработал главой округа пять лет в 90-х годах и очень серьезно дискредитировал тогда позицию нас, бурят, во власти. У него карьера плохо закончилась, и население в целом было настроено негативно к тому, чтобы главой опять стал бурят. Говорили, мол, вот, буряты опять своего протащат, опять подведут!

А Малеев, хотя он тоже не ангел, тогда уже один срок отработал, серьезно закрепился. И Володя в таких обстоятельствах никак не мог у него выиграть. И получилось бы, что я, поддержав Матханова, настроил бы против себя Малеева. Тогда наш филиал БГУ в Усть-Ордынском округе накрылся бы медным тазом. Так необдуманно поступить я не мог.

На фото: Степан Калмыков и братья Матхановы

На сломе эпох. Основные группировки национального движения бурят в начале ХХ-го века

Часть I

Бурнацком (Центральный национальный комитет бурят-монголов Восточной Сибири) был создан в апреле 1917 года в Чите, где в то время работали лидеры национального движения бурят Михаил Богданов, Элбек Ринчино и Цыбен Жамцарано. Там же прошел первый Общебурятский съезд, который и учредил Бурнацком и принял программу национальной автономии бурят, разработанную Михаилом Богдановым.

До этого события существовало несколько течений национального движения.

До реформ Столыпина общественная и политическая жизнь бурят проходила в рамках системы бурятского самоуправления – в выборных Степных думах. Там происходила основная борьба клановых группировок, проводились реальные выборы глав этих органов – тайшей, решались все вопросы внутренней жизни бурят.

В то же время в Санкт-Петербурге в окружении Петра Бадмаева, служившего в чине действительного статского советника в русском МИДе, формировался корпус «птенцов его гнезда». Это был агентурный корпус будущих дипломатов, исследователей и путешественников, врачей, предпринимателей из бурят и калмыков, которые проходили учебу в гимназии Бадмаева, столичном университете и академиях. Среди «птенцов гнезда» Петра Бадмаева мы можем назвать исследователей Цыбена Жамцарано и Базара Барадийна, путешественника Гомбожапа Цыбикова, врача русского консульства в Урге Санжимитаба Цыбиктарова, переводчика военного ведомства Цыден-Еши Цыдыпова и других.

- Буряты сумели выдвинуть из своих рядов замечательных и видных общественных и политических деятелей,… одни из них выдвинулись в области изучения буддийской философии, монгольской и тибетской литературы и в области восточной политики; другие известны своими научными исследованиями по методам европейской науки, путешествиями и общественной деятельностью по распространению у себя на родине культурных приобретений Запада, - писал в своих «Очерках истории бурят-монгольского народа» Михаил Богданов, прошедший в свое время учебу в Берлинском и Цюрихском университетах.

После того, как в 1903 году в ходе столыпинских реформ Степные думы бурят были ликвидированы, сформировались два центра притяжения бурятских общественных сил – Иркутск и Чита. В 1905 году прошло два отдельных бурятских съезда – съезд бурят Забайкальской области (апрель 1905 года, Чита) и «общебурятский» съезд Иркутской губернии (август 1905 года, Иркутск).

На съезде в Чите молодые «народники» Цыбена Жамцарано объединились со «стародумцами» (прежней бурятской элитой и деятелями инородческих управ) и выступили с лозунгом восстановления Степных дум, развития институтов «родо-племенного» управления.

«Партия прогрессивных бурят» Михаила Богданова на съезде в Иркутске поддержала идею самостоятельности Сибири, ее «автономизации». Иркутяне выдвинули проект создания у бурят совместных с русскими органов земского самоуправления по типу русских земств. Идею развития земств тогда продвигали лидеры сибирского сепаратизма, «областничества» Григорий Потанин и Николай Ядринцев.

После этого на страницах журнала «Сибирские вопросы», печатного органа сибирских областников, разразилась идейная полемика между «западником» Михаилом Богдановым и «народником» Цыбеном Жамцарано.

К тому времени относятся различные культурные и политические акции бурят - проведение научных экспедиций по сбору бурятского фольклора, исследований в Центральной Азии, создание «нового бурятского алфавита», а также агентурная работа бурят в Монголии и их участие в монгольской национальной революции.

С началом в 1914 году Второй Отечественной войны (так в официальной русской печати называли Первую мировую войну) и развитием революционного движения в России разделение национального движения бурят на «стародумцев» и «прогрессистов» стало неактуальным.

На фото: Михаил Богданов, Цыбен Жамцарано, Элбек-Доржи Ринчино.

Тем временем, в Южной Корее настали пресловутые Времена перемен. Президент отстранен и находится под следствием. Правительство функционирует в формате - временно. Люди разделились на консерваторов и прогрессистов, и они каждый день протестуют и нападают на суд.