Политтранзит

Мы должны дать ответ на украинские теракты на территории России, иначе страна будет выглядеть слабой, что само по себе недопустимо. Одновременно требуется пересмотреть стратегию ведения СВО, даже если нет военной потребности быстрого освобождения Украины от неонацизма.

Теракты на территории РФ должны иметь адресный и очень болезненный ответ, и это не ответ на провокацию, а единственный способ удержать боевые действия в зоне СВО.

Террористические удары по России совершаются руками украинцев либо в исполнении натовских расчетов «Хаймарсов». И каждый раз эксперты в телепрограммах говорят одно и то же: "Не поддаваться на провокации!" Они признают, что противник перешел к откровенному террору, но призывают не отвечать. Мол, в случае мощного ответа произойдет новая эскалация, и все инициативы Трампа про мир за 24 часа станут невозможны.

«Что это за "инициативы про мир за 24 часа"? Заморозка по линии боевого столкновения? А нам она зачем? Мы разве этого добиваемся?» – задается вопросом глава Института РУССТРАТ Панина.

Надежды на Трампа-миротворца выглядят неубедительно. Ведь именно он ввел санкции против России, именно он первым начал поставлять Киеву летальное оружие. А еще он обещал рассорить Россию с Китаем.

Мощный ответ на теракты вовсе не означает срыв переговоров с Трампом, а лишь усилит позицию Москвы. К тому же известен переговорный стиль Трампа — исключительно с позиции силы. И теперь главный вопрос: какую позицию займет на таких переговорах страна, которая не наказывает непрерывно атакующих ее "отморозков", хотя имеет для этого все силы и средства? И которая, если и бьет по вражеской столице, то исключительно "в ответку"? То есть действует не просто реактивно, а в парадигме "Вы нас не трогаете — и мы вас не тронем", что противоречит и смыслу войны, и борьбе с терроризмом…

Разве не очевидно, что это — слабая позиция? Если же мы подходим к переговорам со слабой позицией, то зачем Трампу вообще идти нам навстречу?

Россия неоднократно заявляла, что заморозка конфликта ее не устраивает. Ее волнует глобальная архитектура безопасности в Евразии. И конечно, выполнение всех целей СВО. "На земле" это означает, что никакого Зеленского в Киеве и никакого НАТО на Украине не будет. А в идеале, НАТО откатывается на рубежи 1997 года — как мы требовали в декабре 2021 года.

«При этом, однако, Херсон и Запорожье, столицы наших областей, — до сих пор не освобождены. И часть Курской области — все еще под пятой врага. С такими картами, стоит ли сейчас вообще ломать голову о переговорах? А если все-таки стоит — то что будет нашим лучшим козырем на них? Поза Кота Леопольда? Новый "жест доброй воли"? Или столб пламени над центром Киева?» – пишет Панина.

@PolitTransit

www.group-telegram.com/id/PolitTransit.com/14052

20.0K viewsDec 25 at 13:21

Мы должны дать ответ на украинские теракты на территории России, иначе страна будет выглядеть слабой, что само по себе недопустимо. Одновременно требуется пересмотреть стратегию ведения СВО, даже если нет военной потребности быстрого освобождения Украины от неонацизма.

Теракты на территории РФ должны иметь адресный и очень болезненный ответ, и это не ответ на провокацию, а единственный способ удержать боевые действия в зоне СВО.

Террористические удары по России совершаются руками украинцев либо в исполнении натовских расчетов «Хаймарсов». И каждый раз эксперты в телепрограммах говорят одно и то же: "Не поддаваться на провокации!" Они признают, что противник перешел к откровенному террору, но призывают не отвечать. Мол, в случае мощного ответа произойдет новая эскалация, и все инициативы Трампа про мир за 24 часа станут невозможны.

«Что это за "инициативы про мир за 24 часа"? Заморозка по линии боевого столкновения? А нам она зачем? Мы разве этого добиваемся?» – задается вопросом глава Института РУССТРАТ Панина.

Надежды на Трампа-миротворца выглядят неубедительно. Ведь именно он ввел санкции против России, именно он первым начал поставлять Киеву летальное оружие. А еще он обещал рассорить Россию с Китаем.

Мощный ответ на теракты вовсе не означает срыв переговоров с Трампом, а лишь усилит позицию Москвы. К тому же известен переговорный стиль Трампа — исключительно с позиции силы. И теперь главный вопрос: какую позицию займет на таких переговорах страна, которая не наказывает непрерывно атакующих ее "отморозков", хотя имеет для этого все силы и средства? И которая, если и бьет по вражеской столице, то исключительно "в ответку"? То есть действует не просто реактивно, а в парадигме "Вы нас не трогаете — и мы вас не тронем", что противоречит и смыслу войны, и борьбе с терроризмом…

Разве не очевидно, что это — слабая позиция? Если же мы подходим к переговорам со слабой позицией, то зачем Трампу вообще идти нам навстречу?

Россия неоднократно заявляла, что заморозка конфликта ее не устраивает. Ее волнует глобальная архитектура безопасности в Евразии. И конечно, выполнение всех целей СВО. "На земле" это означает, что никакого Зеленского в Киеве и никакого НАТО на Украине не будет. А в идеале, НАТО откатывается на рубежи 1997 года — как мы требовали в декабре 2021 года.

«При этом, однако, Херсон и Запорожье, столицы наших областей, — до сих пор не освобождены. И часть Курской области — все еще под пятой врага. С такими картами, стоит ли сейчас вообще ломать голову о переговорах? А если все-таки стоит — то что будет нашим лучшим козырем на них? Поза Кота Леопольда? Новый "жест доброй воли"? Или столб пламени над центром Киева?» – пишет Панина.

@PolitTransit

BY Политтранзит