именно здесь я в первый раз в полной мере ощутила ужас сакрального

я не могу вспомнить слова Мармеладова про безнадежность мува не будет

Я люблю смотреть, как умирают дети.
Вы прибоя смеха мглистый вал заметили
за тоски хоботом?
А я —
в читальне улиц —
так часто перелистывал гроба том.
Полночь
промокшими пальцами щупала
меня
и забитый забор,
и с каплями ливня на лысине купола
скакал сумасшедший собор.
Я вижу — Христос из иконы бежал,
хитона оветренный край
целовала плача слякоть.
Кричу кирпичу,
слов исступленных вонзаю кинжал
в неба распухшего мякоть:
«Солнце!
Отец мой!
Сжалься хоть ты и не мучай!
Это тобою пролитая кровь моя льется дорогою дольней.
Это душа моя
клочьями порванной тучи
в выжженном небе
на ржавом кресте колокольни!
Время!
Хоть ты, хромой богомаз,
лик намалюй мой
в божницу уродца века!
Я одинок, как последний глаз
у идущего к слепым человека!»

"Когда первые лучи солнца слегка согревают весенний воздух Санкт-Петербурга на западном российском побережье Балтики, дамы выходят из спячки, сбрасывают юбки, поднимают топы и загорают"

- журнал bizarre uk апрель 2001 г

я и кто

танцуй танцуй танцуй сука танцуй