Эта фотография идеально иллюстрирует один из основных технологических парадоксов СВО и революцию в экономике войны, которая произошла на наших глазах.
Смотрите сами: одним из самых эффективных видов вооружения непосредственно на линии боевого соприкосновения становятся FPV-камикадзе. Себестоимость самого дрона – 30-50 тысяч рублей. Боевая часть может быть самой разнообразной, цену здесь навскидку не скажу, но в среднем это точно не очень дорого.
И в руках умелого оператора такой дрон может выводить из строя технику стоимостью в миллионы долларов. КПД можете посчитать сами.
При этом вполне эффективным средством борьбы против FPV-беспилотников становятся… рыболовные сети. Стоимость которых измеряется в… сотнях рублей.
Это не отменяет того, что необходимы и дорогостоящие высокотехнологичные решения – прежде всего, в сфере связи, РЭБ и дальнобойных средств разведки и поражения.
Но цена жизни часто измеряется именно в «противостоянии» дрона себестоимостью меньше средней зарплаты по России и маскировочной сети, которая стоит копейки.
Эта фотография идеально иллюстрирует один из основных технологических парадоксов СВО и революцию в экономике войны, которая произошла на наших глазах.
Смотрите сами: одним из самых эффективных видов вооружения непосредственно на линии боевого соприкосновения становятся FPV-камикадзе. Себестоимость самого дрона – 30-50 тысяч рублей. Боевая часть может быть самой разнообразной, цену здесь навскидку не скажу, но в среднем это точно не очень дорого.
И в руках умелого оператора такой дрон может выводить из строя технику стоимостью в миллионы долларов. КПД можете посчитать сами.
При этом вполне эффективным средством борьбы против FPV-беспилотников становятся… рыболовные сети. Стоимость которых измеряется в… сотнях рублей.
Это не отменяет того, что необходимы и дорогостоящие высокотехнологичные решения – прежде всего, в сфере связи, РЭБ и дальнобойных средств разведки и поражения.
Но цена жизни часто измеряется именно в «противостоянии» дрона себестоимостью меньше средней зарплаты по России и маскировочной сети, которая стоит копейки.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from id
