Сейчас много идёт разговоров о запрете майнинга. Но майнинг очень неоднороден. Есть обычный промышленный майнинг, который стоит на чьих-то бывших производственных мощностях, имеет коммерческий тариф и переливает киловатты в биткоины, благо, что курс сейчас благоволит. Есть майнинг руководства самих энергетиков. Он стоит обычно сразу на подстанциях и монетизирует те миллиарды киловатт потерь, которые служба по тарифам щедро закладывает в тариф для структур Ен+, и прочие должностные полномочия бенефициаров этого майнинга. Есть майнинг, который, как в случае с Петровским Стройкомплексом, служит не только для заработка, но и позволяет снижать налогооблагаемую базу, раздувая затраты на производство. Не нужно забывать и про майнинг на мощностях бесчисленных МУПов и прочих бюджетных учреждений, где не очень чистые на руку должностные лица тупо воруют электроэнергию, как, например, в Ангарском Водоканале. Там бизнес Алексеева по майнингу на мощностях водоканала обслуживает вновь избранный бездебатник Миша Нецветаев, а ангарчане платят за это свои рублики в тарифе Водоканала. Очевидно, что все эти виды майнинга по разному представлены в правовом поле. Возникает вопрос: а что, собственно, собрались запрещать?
Сейчас много идёт разговоров о запрете майнинга. Но майнинг очень неоднороден. Есть обычный промышленный майнинг, который стоит на чьих-то бывших производственных мощностях, имеет коммерческий тариф и переливает киловатты в биткоины, благо, что курс сейчас благоволит. Есть майнинг руководства самих энергетиков. Он стоит обычно сразу на подстанциях и монетизирует те миллиарды киловатт потерь, которые служба по тарифам щедро закладывает в тариф для структур Ен+, и прочие должностные полномочия бенефициаров этого майнинга. Есть майнинг, который, как в случае с Петровским Стройкомплексом, служит не только для заработка, но и позволяет снижать налогооблагаемую базу, раздувая затраты на производство. Не нужно забывать и про майнинг на мощностях бесчисленных МУПов и прочих бюджетных учреждений, где не очень чистые на руку должностные лица тупо воруют электроэнергию, как, например, в Ангарском Водоканале. Там бизнес Алексеева по майнингу на мощностях водоканала обслуживает вновь избранный бездебатник Миша Нецветаев, а ангарчане платят за это свои рублики в тарифе Водоканала. Очевидно, что все эти виды майнинга по разному представлены в правовом поле. Возникает вопрос: а что, собственно, собрались запрещать?
BY Ангарский Коррупционер
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from id
