«Если боишься умереть — умрёшь, если не боишься — выживешь».
Я пока не слышала особо позитивных отзывов на второй сезон корейского сериала «Игра в кальмара», несмотря на то, что он уже побил все рекорды по количеству просмотров на Netflix, но мне, на удивление, вторая часть понравилась больше.
И как раз потому, что я уже знала и о правилах и о том, как проходят игры, и о жестокости, поэтому сконцентрировалась на психологической и социальной сторонах истории.
В этой части подняли не только тему капитализма, игромании, социального неравенства, но и эзотерики, отношений мать-ребенок (отлично прописанные и сыгранные персонажи), тема добра и зла, друг-враг. И что особенно здорово показано, как по мне, так это извечное «человек совсем не тот, кем мы хотим его видеть». Слабый вдруг становится сильным. А сильный - беспомощным.
7 серий на одном дыхании. Куча мыслей в заметках на подумать. Пост про шаманку и её шизотерику уже почти готов для обсуждения в клубе бизнес-ведьм 🙂
Единственное - теперь ждать 3 сезон, так как этот закончился как раз посередине. Финал открыт.
Спойлер: слушайте, а не может ли 001 в этом сезоне быть сыном 001 из первого? Дойдет ли шаманка до конца в итоге? И почему главный герой такой «тупой», когда ему чуть ли не в нос тычут подсказками, кто перед ним?
«Если боишься умереть — умрёшь, если не боишься — выживешь».
Я пока не слышала особо позитивных отзывов на второй сезон корейского сериала «Игра в кальмара», несмотря на то, что он уже побил все рекорды по количеству просмотров на Netflix, но мне, на удивление, вторая часть понравилась больше.
И как раз потому, что я уже знала и о правилах и о том, как проходят игры, и о жестокости, поэтому сконцентрировалась на психологической и социальной сторонах истории.
В этой части подняли не только тему капитализма, игромании, социального неравенства, но и эзотерики, отношений мать-ребенок (отлично прописанные и сыгранные персонажи), тема добра и зла, друг-враг. И что особенно здорово показано, как по мне, так это извечное «человек совсем не тот, кем мы хотим его видеть». Слабый вдруг становится сильным. А сильный - беспомощным.
7 серий на одном дыхании. Куча мыслей в заметках на подумать. Пост про шаманку и её шизотерику уже почти готов для обсуждения в клубе бизнес-ведьм 🙂
Единственное - теперь ждать 3 сезон, так как этот закончился как раз посередине. Финал открыт.
Спойлер: слушайте, а не может ли 001 в этом сезоне быть сыном 001 из первого? Дойдет ли шаманка до конца в итоге? И почему главный герой такой «тупой», когда ему чуть ли не в нос тычут подсказками, кто перед ним?
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare.
from id
