"Натива" сцепилась с дочкой Pfizer – аффилированная с "Фармстандартом" Виктора Харитонина компания судится из-за отмененных патентных прав. Камнем преткновения стал противоопухолевый препарат под брендом Сутент, дженерик которого "Натива" вывела на рынок в 2017 году.
Права на оригинальный Сунитиниб принадлежат американской Sugen, которой владеет фармгигант Pfizer. В суд компания пошла сразу после появления дженерика, и до сих пор дело шло ни шатко ни валко. Но в этом году Sugen все же добилась своего.
Изначально запретить реализацию отечественного препарата не удалось, и за счет дешевизны он занял значительную долю рынка. Оригинальный Сутент в прошлом году продали почти на 900 млн рублей, дженерик – на 2,1 млрд руб.
Для "Нативы" это уже не первый суд по патентным правам – компания судится с немецкой Bayer. И снова за противоопухолевый препарат – Сорафениб. Оригинал под брендом Нексавар в России защищен правами до 2022 года.
Обычно патенты выдаются на 20 лет, но препарат окупается в среднем за 10-12 лет. Производители дженериков всегда пытаются их оспорить, чтобы отнять долю на рынке. В выигрыше только государство, которому лекарство на госзакупках достается дешевле. Роспатент тоже не спешит разбираться и удовлетворяет почти все заявки, провоцируя споры в суде.
"Натива" сцепилась с дочкой Pfizer – аффилированная с "Фармстандартом" Виктора Харитонина компания судится из-за отмененных патентных прав. Камнем преткновения стал противоопухолевый препарат под брендом Сутент, дженерик которого "Натива" вывела на рынок в 2017 году.
Права на оригинальный Сунитиниб принадлежат американской Sugen, которой владеет фармгигант Pfizer. В суд компания пошла сразу после появления дженерика, и до сих пор дело шло ни шатко ни валко. Но в этом году Sugen все же добилась своего.
Изначально запретить реализацию отечественного препарата не удалось, и за счет дешевизны он занял значительную долю рынка. Оригинальный Сутент в прошлом году продали почти на 900 млн рублей, дженерик – на 2,1 млрд руб.
Для "Нативы" это уже не первый суд по патентным правам – компания судится с немецкой Bayer. И снова за противоопухолевый препарат – Сорафениб. Оригинал под брендом Нексавар в России защищен правами до 2022 года.
Обычно патенты выдаются на 20 лет, но препарат окупается в среднем за 10-12 лет. Производители дженериков всегда пытаются их оспорить, чтобы отнять долю на рынке. В выигрыше только государство, которому лекарство на госзакупках достается дешевле. Роспатент тоже не спешит разбираться и удовлетворяет почти все заявки, провоцируя споры в суде.
BY Без рецепта
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform.
from id
