🇷🇺 Коллеги почти сутки пытаются понять, почему бывший юрист лидера несистемной оппозиции Вадим Кобзев вдруг стал губернатором Иркутской области.
Версий много, версии рабочие, но вы все не понимаете главного. Объясню на личном опыте.
В Братском городском суде лежит иск о защите чести и достоинства от ближайшего соратника мэра Братска - Константина Климова.
Предположительно в мой адрес, только вместо “Анисимова” в иске, предположительно, многократно написана фамилия “Акимова”.
В почтовом отделение по месту братской прописки мне вручили два письма.
1️⃣ из Братского городского суда на фамилию Акимова (получить его я, конечно же, не смогла).
2️⃣ от Константина Климова, явно копия иска. Только на какую фамилию - неизвестно, письмо ушло обратно отправителю.
Если бы внутри письма Климова была копия иска на Анисимову - я бы прочитала сфальсифицированный документ, потому что иск подан на Екатерину Акимову.
Если бы в письме Анисимовой обнаружилась копия судебного иска на Акимову, я бы решила, что отправитель разучился читать прежде чем перестал дружить с головой. ❗️ Понимаете, к чему я?
Губернатора Вадима Кобзева не существует. Есть юрист Вадим Кобзев. И за поливание грязью губернатора Иркутской области не наступает никакой ответственности.
Ребятам из Братска нужен скандал, за который потом нельзя взять за жабры. Вот почему в анонимных телеграм-каналах сидящий в тюрьме адвокат называется губернатором Иркутской области.
🇷🇺 Коллеги почти сутки пытаются понять, почему бывший юрист лидера несистемной оппозиции Вадим Кобзев вдруг стал губернатором Иркутской области.
Версий много, версии рабочие, но вы все не понимаете главного. Объясню на личном опыте.
В Братском городском суде лежит иск о защите чести и достоинства от ближайшего соратника мэра Братска - Константина Климова.
Предположительно в мой адрес, только вместо “Анисимова” в иске, предположительно, многократно написана фамилия “Акимова”.
В почтовом отделение по месту братской прописки мне вручили два письма.
1️⃣ из Братского городского суда на фамилию Акимова (получить его я, конечно же, не смогла).
2️⃣ от Константина Климова, явно копия иска. Только на какую фамилию - неизвестно, письмо ушло обратно отправителю.
Если бы внутри письма Климова была копия иска на Анисимову - я бы прочитала сфальсифицированный документ, потому что иск подан на Екатерину Акимову.
Если бы в письме Анисимовой обнаружилась копия судебного иска на Акимову, я бы решила, что отправитель разучился читать прежде чем перестал дружить с головой. ❗️ Понимаете, к чему я?
Губернатора Вадима Кобзева не существует. Есть юрист Вадим Кобзев. И за поливание грязью губернатора Иркутской области не наступает никакой ответственности.
Ребятам из Братска нужен скандал, за который потом нельзя взять за жабры. Вот почему в анонимных телеграм-каналах сидящий в тюрьме адвокат называется губернатором Иркутской области.
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. 'Wild West' Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. He adds: "Telegram has become my primary news source."
from id
