Огонь быстро распространился по цокольному телеграму. Опасность удушения от реплик комментаторов оценивается как крайне высокая. Причиной возгорания послужило обсуждение недопустимости абортов, даже если беременность наступила в результате изнасилования.
Изнасилование – страшное преступление, которое осуждается не только человеческими законами, но и Божественными, потому изнасилование – это в первую очередь страшный грех.
Аборт(убийство младенца во чреве) – это также страшный грех и преступление против Божественных законов.
Нравится это кому-то из «прогрессивных и свободных от клерикальных предрассудков» или нет, но для Церкви и изнасилование, и аборт являются страшными преступлениями, потому логика Церкви абсолютно фундаментальна: Отвечать на преступление преступлением — плохая затея.
Тем более в качестве решения проблемы предлагается не убийство насильника (что можно было бы оправдать справедливым возмездием), а убийство ребёнка.
Потому священники сказали ровно то, что и обязаны были сказать и донесли позицию Церкви.
Огонь быстро распространился по цокольному телеграму. Опасность удушения от реплик комментаторов оценивается как крайне высокая. Причиной возгорания послужило обсуждение недопустимости абортов, даже если беременность наступила в результате изнасилования.
Изнасилование – страшное преступление, которое осуждается не только человеческими законами, но и Божественными, потому изнасилование – это в первую очередь страшный грех.
Аборт(убийство младенца во чреве) – это также страшный грех и преступление против Божественных законов.
Нравится это кому-то из «прогрессивных и свободных от клерикальных предрассудков» или нет, но для Церкви и изнасилование, и аборт являются страшными преступлениями, потому логика Церкви абсолютно фундаментальна: Отвечать на преступление преступлением — плохая затея.
Тем более в качестве решения проблемы предлагается не убийство насильника (что можно было бы оправдать справедливым возмездием), а убийство ребёнка.
Потому священники сказали ровно то, что и обязаны были сказать и донесли позицию Церкви.
Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from id
