«Ампутирована рука, в госпитале не был, не вывозили, эвакуацию пока не дают. Вот нахожусь уже шестой месяц...»
Эти слова принадлежат Ренату Радиковичу Гизатулину, солдату с позывным «Гиза», который проходит службу в 5-й отдельной мотострелковой бригаде (в/ч 41698). Уже полгода он остается на позициях в районе н.п. Красногоровка, несмотря на потерю руки.
Ампутированная конечность, постоянная боль, отсутствие медицинской помощи — реальность, в которой живет Ренат. Командование, несмотря на тяжелейшее состояние солдата, отказывает ему в эвакуации и медицинском помощи. Вместо этого — молчание и игнорирование. Сам Ренат умоляет лишь об одном: дать ему шанс на лечение.
«Прошу помочь мне с эвакуацией, пожалуйста.» — умоляет брошенный искалеченный солдат.
Отсутствие эвакуации и оказания медпомощи — Формируются целые “калич-полки”, куда набирают мужчин с тяжелыми ранениями и отправляют их на передовую, где шансов на выживание практически нет. Для многих попасть на фронт сегодня — это билет в один конец. И об этом молчать нельзя! Ведь каждый день за непонятные никому цели гибнут наши родные и близкие, которые должны быть вместе со своими семьями, а не на войне!
«Ампутирована рука, в госпитале не был, не вывозили, эвакуацию пока не дают. Вот нахожусь уже шестой месяц...»
Эти слова принадлежат Ренату Радиковичу Гизатулину, солдату с позывным «Гиза», который проходит службу в 5-й отдельной мотострелковой бригаде (в/ч 41698). Уже полгода он остается на позициях в районе н.п. Красногоровка, несмотря на потерю руки.
Ампутированная конечность, постоянная боль, отсутствие медицинской помощи — реальность, в которой живет Ренат. Командование, несмотря на тяжелейшее состояние солдата, отказывает ему в эвакуации и медицинском помощи. Вместо этого — молчание и игнорирование. Сам Ренат умоляет лишь об одном: дать ему шанс на лечение.
«Прошу помочь мне с эвакуацией, пожалуйста.» — умоляет брошенный искалеченный солдат.
Отсутствие эвакуации и оказания медпомощи — Формируются целые “калич-полки”, куда набирают мужчин с тяжелыми ранениями и отправляют их на передовую, где шансов на выживание практически нет. Для многих попасть на фронт сегодня — это билет в один конец. И об этом молчать нельзя! Ведь каждый день за непонятные никому цели гибнут наши родные и близкие, которые должны быть вместе со своими семьями, а не на войне!
READ MORE Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from id
