После переезда Коляна в Чехию я вернулся в нашу с Ритой квартиру на Затулинку и почувствовал, что мне грустно расставаться с моей съемной квартирой на 1905 года. Не потому что она в центре (и это тоже, конечно!), а потому что для меня она в большей степени дом, чем моя эта. Простая арифметика — в новую квартиру мы заехали 25 ноября 2012 года, а 2 октября 2015-го Рита сказала мне «Давай разъедемся», то есть я и трех лет тут не провел, а на 1905-го я жил семь лет, семь месяцев и два дня. Неудивительно, что та квартира с рисунками в кухне и в ванной, на балконе которой я наблюдал, как из ничего и палок строят магазин во дворе, и сфотографировал для этого канала больше сотни книг, в которую я возвращался из самых крутых поездок и командировок, в которой у меня, если совсем уйти в сравнения, было сильно больше смыслов, сына и любви, чем за те три года на Затулинке, стала мне Настоящим Домом. Спасибо моей доброй лендлордице Лизе, что терпела меня так долго.
Я уже скучаю по той квартире, но рад заново обживать эту.
После переезда Коляна в Чехию я вернулся в нашу с Ритой квартиру на Затулинку и почувствовал, что мне грустно расставаться с моей съемной квартирой на 1905 года. Не потому что она в центре (и это тоже, конечно!), а потому что для меня она в большей степени дом, чем моя эта. Простая арифметика — в новую квартиру мы заехали 25 ноября 2012 года, а 2 октября 2015-го Рита сказала мне «Давай разъедемся», то есть я и трех лет тут не провел, а на 1905-го я жил семь лет, семь месяцев и два дня. Неудивительно, что та квартира с рисунками в кухне и в ванной, на балконе которой я наблюдал, как из ничего и палок строят магазин во дворе, и сфотографировал для этого канала больше сотни книг, в которую я возвращался из самых крутых поездок и командировок, в которой у меня, если совсем уйти в сравнения, было сильно больше смыслов, сына и любви, чем за те три года на Затулинке, стала мне Настоящим Домом. Спасибо моей доброй лендлордице Лизе, что терпела меня так долго.
Я уже скучаю по той квартире, но рад заново обживать эту.
READ MORE Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety.
from id
