1893 год. Потомок основателя Свободных Штатов Америки Дэвид Бингем по просьбе деда соглашается в Нью-Йорке на договорной брак с Чарльзом Гриффитом, но влюбляется в Эдварда Бишопа, а того, похоже, интересуют только его деньги.
1993 год. Потомок гавайского короля Дэвид Бингем, сбежав от бабушки в Нью-Йорк, встречается с боссом Чарльзом Гриффитом, скрывая свое происхождение и историю отца, сошедшего с ума на почве поиска национальной идентичности вместе с другом-бунтарем Эдвардом Бишопом.
2093 год. Внучка эпидемиолога Чарли Гриффит с ментальными отклонениями (из-за лекарств, которые на ней испытывал дед), живущая в Нью-Йорке с мужем Эдвардом Бишопом, встречает Дэвида Бингема, обещающего вывезти ее из Америки, ставшей после пандемий тоталитарным государством.
«До самого рая» — не одна книга, а три, каждая последующая круче предыдущей. Майкл Каннингем и «Облачный атлас» в одной лодке. Янагихару ругают содержательно и по делу (вот большой и хороший текст), но — это всегда полезный и интересный читательский опыт.
1893 год. Потомок основателя Свободных Штатов Америки Дэвид Бингем по просьбе деда соглашается в Нью-Йорке на договорной брак с Чарльзом Гриффитом, но влюбляется в Эдварда Бишопа, а того, похоже, интересуют только его деньги.
1993 год. Потомок гавайского короля Дэвид Бингем, сбежав от бабушки в Нью-Йорк, встречается с боссом Чарльзом Гриффитом, скрывая свое происхождение и историю отца, сошедшего с ума на почве поиска национальной идентичности вместе с другом-бунтарем Эдвардом Бишопом.
2093 год. Внучка эпидемиолога Чарли Гриффит с ментальными отклонениями (из-за лекарств, которые на ней испытывал дед), живущая в Нью-Йорке с мужем Эдвардом Бишопом, встречает Дэвида Бингема, обещающего вывезти ее из Америки, ставшей после пандемий тоталитарным государством.
«До самого рая» — не одна книга, а три, каждая последующая круче предыдущей. Майкл Каннингем и «Облачный атлас» в одной лодке. Янагихару ругают содержательно и по делу (вот большой и хороший текст), но — это всегда полезный и интересный читательский опыт.
NEWS The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content.
from id
