В первом институте я дружила с девочкой из Тутаева. Тогда я впервые услышала об этом городе, и, расспрашивая про него, не получила особо никаких восторженных отзывов, больше чисто про географическое положение. Дома, общаясь с родными, рассказала эту новость, и бабушка в своей обычной манере начала: «Кааак ты не знаешь про Тутаев!? Это же Тууутааааев!». Но что это всё значит, понятнее не стало.
В этом году в книге «Нимб и крест» (горячо рекомендуем в качестве добротного исследовательского материала), мы вычитали про самую большую икону в России. Даже странно, обычно что-либо «самое» на слуху, а я, к своему стыду, даже о Соборе, в котором она находится слышала лишь мельком. Было принято однозначное решение – ехать, смотреть.
Когда я готовлюсь к путешествию, пролистываю сначала списки местных достопримечательностей, потом забиваю их на карте и выстраиваю маршрут. Когда у тебя список из 8 городов, акцентировать своё внимание на фотографиях и вдаваться в подробности уже невозможно. В этом есть свои плюсы: ты едешь в абсолютно новое, без излишних ожиданий.
Быть может, именно поэтому Тутаев так впечатлил. В маршруте было обозначено несколько церквей, и не было предположений, что сам город – необыкновенно гармоничный и интересный. И моих предположительных трёх часов прогулки на него точно не хватит.
В первом институте я дружила с девочкой из Тутаева. Тогда я впервые услышала об этом городе, и, расспрашивая про него, не получила особо никаких восторженных отзывов, больше чисто про географическое положение. Дома, общаясь с родными, рассказала эту новость, и бабушка в своей обычной манере начала: «Кааак ты не знаешь про Тутаев!? Это же Тууутааааев!». Но что это всё значит, понятнее не стало.
В этом году в книге «Нимб и крест» (горячо рекомендуем в качестве добротного исследовательского материала), мы вычитали про самую большую икону в России. Даже странно, обычно что-либо «самое» на слуху, а я, к своему стыду, даже о Соборе, в котором она находится слышала лишь мельком. Было принято однозначное решение – ехать, смотреть.
Когда я готовлюсь к путешествию, пролистываю сначала списки местных достопримечательностей, потом забиваю их на карте и выстраиваю маршрут. Когда у тебя список из 8 городов, акцентировать своё внимание на фотографиях и вдаваться в подробности уже невозможно. В этом есть свои плюсы: ты едешь в абсолютно новое, без излишних ожиданий.
Быть может, именно поэтому Тутаев так впечатлил. В маршруте было обозначено несколько церквей, и не было предположений, что сам город – необыкновенно гармоничный и интересный. И моих предположительных трёх часов прогулки на него точно не хватит.
Далее расскажу поподробней сам маршрут
BY Корыто разбито
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender.
from id
