Спасибо старому Новому году за возможность паразитировать на новогодних мемах 💅
Шутки — собственность Сергея Рожина.
Искусство — моя коллекция.
Шутки — собственность Сергея Рожина.
Искусство — моя коллекция.
Послушал, что говорят журналистам кураторы Галина Шубина и Светлана Усольцева о произведениях на выставке «Двадцать один длинный, один короткий». Делюсь с вами избранным 😎
Полный текст материала смотрите на сайте издания💓
Полный текст материала смотрите на сайте издания💓
Продолжаю раскрывать секретики коллекции. Сегодня расскажу историю упущения появления в моей коллекции триптиха Алины Глазун.
Должен признаться — я не сразу понял глубину замысла художницы. Точнее: не знал первоисточник, на который она ссылается. «Дуб — дерево. Роза — цветок. Олень — животное. Воробей — птица. Россия — наше отечество. Смерть неизбежна.» — этот текст, опубликованный в дореволюционном учебнике русской грамматики, стал эпиграфом к роману Набокова «Дар». Я чуть не упустил триптих: оказалось, что другой коллекционер зарезервировал его еще на открытии персональной выставки художницы, однако все разрешилось наилучшим образом.
Увидеть эту работу можно в Арт-галерее Ельцин центра до 23 февраля 😐
Должен признаться — я не сразу понял глубину замысла художницы. Точнее: не знал первоисточник, на который она ссылается. «Дуб — дерево. Роза — цветок. Олень — животное. В
Увидеть эту работу можно в Арт-галерее Ельцин центра до 23 февраля 😐
Хвастаюсь — в январе пополнил коллекцию работами художников «новой волны» 1980-х. Рассказывать о дóбыче буду целую неделю (готовьтесь) .
Вообще, значимость этого десятилетия в истории неофициального советского искусства до сих пор не оценена по достоинству коллекционерами. Если художники-шестидесятники наряду с соц-артистами и московскими концептуалистами семидесятых давно заняли свое почетное место в частных собраниях, то художники последнего советского десятилетия остаются в основном предметом интереса музейных специалистов, например Гаража или Третьяковской галереи.
Отчасти это объяснимо самим характером материала. «Ньювейверы» редко заботились о форме своего произведения: их альбомы и рисунки больше напоминают архив художника, а живописные композиции, кажется, выполнены на том, что случайно подвернулось под руку. Но именно в этой демонстративной несерьезности молодых бунтарей, почувствовавших воздух грядущих перемен на излете советской власти, проявляет себя настоящее стремление к свободе искусства.
Знакомство начинаю с альбома группы «Перцы» — творческого дуэта Олега Петренко и Людмилы Скрипкиной, образованного в Одессе в 1985 году.
#дóбыча в коллекцию
Вообще, значимость этого десятилетия в истории неофициального советского искусства до сих пор не оценена по достоинству коллекционерами. Если художники-шестидесятники наряду с соц-артистами и московскими концептуалистами семидесятых давно заняли свое почетное место в частных собраниях, то художники последнего советского десятилетия остаются в основном предметом интереса музейных специалистов, например Гаража или Третьяковской галереи.
Отчасти это объяснимо самим характером материала. «Ньювейверы» редко заботились о форме своего произведения: их альбомы и рисунки больше напоминают архив художника, а живописные композиции, кажется, выполнены на том, что случайно подвернулось под руку. Но именно в этой демонстративной несерьезности молодых бунтарей, почувствовавших воздух грядущих перемен на излете советской власти, проявляет себя настоящее стремление к свободе искусства.
Знакомство начинаю с альбома группы «Перцы» — творческого дуэта Олега Петренко и Людмилы Скрипкиной, образованного в Одессе в 1985 году.
#дóбыча в коллекцию