На праздниках не смогла замедлиться в традиционном смысле, зато прочитала несколько медленных текстов, включая рассказы из нового номера журнала «Носорог».
Один из них настолько полюбила, что затолкала в карточки и принесла сюда — встречайте «Дебютантку» из 1937-1938 годов, поистине интерсекциональный текст.
В нем сплетаются разные системы угнетения, в том числе видовая дискриминация и классовое неравенство. Образуя ассиметричные пары с другими — гиеной, горничной, матерью, — дебютантка на трех страницах сообщает о женской несвободе больше, чем некоторые толстые романы.
Особенно понравился образ гиены, готовой учить французский, пока в клетке, и съедающей чужое женское лицо, оказавшись за ее пределами. Конечно, как и в других текстах этого времени, лютая гиена — всего лишь метафора (дикости), намекающая, почему женщин предпочитают держать в корсетах, но зато по-хармсовски озорная и властная. Когда животное-символ обладает подобной агентностью в прозе — это тоже неплохо 💋
На праздниках не смогла замедлиться в традиционном смысле, зато прочитала несколько медленных текстов, включая рассказы из нового номера журнала «Носорог».
Один из них настолько полюбила, что затолкала в карточки и принесла сюда — встречайте «Дебютантку» из 1937-1938 годов, поистине интерсекциональный текст.
В нем сплетаются разные системы угнетения, в том числе видовая дискриминация и классовое неравенство. Образуя ассиметричные пары с другими — гиеной, горничной, матерью, — дебютантка на трех страницах сообщает о женской несвободе больше, чем некоторые толстые романы.
Особенно понравился образ гиены, готовой учить французский, пока в клетке, и съедающей чужое женское лицо, оказавшись за ее пределами. Конечно, как и в других текстах этого времени, лютая гиена — всего лишь метафора (дикости), намекающая, почему женщин предпочитают держать в корсетах, но зато по-хармсовски озорная и властная. Когда животное-символ обладает подобной агентностью в прозе — это тоже неплохо 💋
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours.
from id
