Пока речь идет только о 8 тыс. членах профсоюза горнодобывающей, химической и энергетической промышленности Германии, которые вышли к штаб-квартире концерна в Людвигсхафене. Пока у рабочих только одно требование – субсидирование цен на электроэнергию для промышленности. Любопытно, что участников уже поддержали в руководстве BASF и пообещали вывести митинги на федеральный уровень, если к трудящимся не прислушаются.
Представителей компании тоже можно понять. По итогам третьего квартала концерн получил чистый убыток в €249 млн по сравнению с прибылью в €909 млн за аналогичный период годом ранее. Выручка упала на 28%, до €15,73 млрд, причем это может быть еще не конец всех проблем, т.к. оптимизация бизнеса и сокращения только начались.
С другой стороны, выдать требуемые субсидии правительство ФРГ вряд ли сможет, потому что это прямо нарушает регуляторику ЕС. Снизить же цену на электроэнергию в текущих реалиях тоже вряд ли удастся, особенно с учетом заморозки АЭС и инвестиций в ВИЭ.
Пока речь идет только о 8 тыс. членах профсоюза горнодобывающей, химической и энергетической промышленности Германии, которые вышли к штаб-квартире концерна в Людвигсхафене. Пока у рабочих только одно требование – субсидирование цен на электроэнергию для промышленности. Любопытно, что участников уже поддержали в руководстве BASF и пообещали вывести митинги на федеральный уровень, если к трудящимся не прислушаются.
Представителей компании тоже можно понять. По итогам третьего квартала концерн получил чистый убыток в €249 млн по сравнению с прибылью в €909 млн за аналогичный период годом ранее. Выручка упала на 28%, до €15,73 млрд, причем это может быть еще не конец всех проблем, т.к. оптимизация бизнеса и сокращения только начались.
С другой стороны, выдать требуемые субсидии правительство ФРГ вряд ли сможет, потому что это прямо нарушает регуляторику ЕС. Снизить же цену на электроэнергию в текущих реалиях тоже вряд ли удастся, особенно с учетом заморозки АЭС и инвестиций в ВИЭ.
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips.
from id
