Долго думала, публиковать этот отзыв за пределами лайвлиба или нет, но на него опираются некоторые мои дальнейшие размышления, так что пусть он будет и здесь —
«В стране вулканов. Путевые заметки на Яве 1893 года» Ольги Александровны Щербатовой
Княгиня Ольга Александровна Щербатова посвятила путешествиям 17 лет своей жизни. Она побывала во многих уголках Востока и стала первой русской женщиной, пересёкшей Яву. Её опыт нашёл отражение в трёх книгах; «Верхом на родине бедуинов в поисках за кровными арабскими лошадьми» и «По Индии и Цейлону» не переиздавались, а яванскому путевому дневнику повезло.
Если о карамзинских «Письмах русского путешественника» можно спорить, какую литературу они из себя представляют в первую очередь — художественную или нет (значит, автофикшн?), то «Страна вулканов» нехудожественна вполне.
Она написана очень в духе своего времени. Сам дневник начинается только с пятой главы, первые же четыре содержат разностороннее теоретическое описание Индонезии. Здесь отводится место биологии, географии, истории, лингвистике и этнографии; заодно Щербатова не преминула рассказать о структуре колониального управления и «системе культур». В своё время эти подробности, как и краткие пояснительные справки уже внутри дневника, наверняка были на вес специй, но сейчас во многом устарели, — поэтому переизданию очень не хватает комментария.
Об управлении и «системе культур» — принудительной замене рисовых посевов на посевы экспортных продуктов — хочется поговорить отдельно. То и другое Щербатова оценивала настолько положительно, что её глазами Ява видится прямо-таки раем на земле. Сведения она черпала преимущественно из английских книг и общения с колониальными чиновниками, а опрятность рукотворных пейзажей укрепляла её во мнении. Только какой чиновник на ровном месте будет ругать родную коррупционную схему? (Разве что Эдуард Доувес Деккер. Его Щербатова, судя по всему, не читала.)
На позитивизм и европоцентризм тянет списать и несклонность Ольги Александровны сомневаться и удивляться. При столкновении с непривычным у неё часто было наготове объяснение, полученное всё из тех же источников, а если объяснения не находилось, то непонятное казалось ей смешным, пресным или убогим.
К слову, это единственная в моём читательском багаже книга, где китайцы тоже называются туземцами.
Упор в «Стране вулканов» сделан не только на наукообразие, но и на практичность. Условия, в которых протекала поездка, Щербатова фиксировала — вероятно, для последующих путешественников — со всей тщательностью: каковы были расстояние и проведённое в дороге время, погода, температура (в градусах Реомюра), высота местности над уровнем моря, виды из окон, экипажи/поезда/корабли, почтовые дома/гостиницы и т. д. Монотонность этих фрагментов, тоже уже не самых актуальных, разбавляется эмоциональными эпизодами — например, с непрошеным турецким попутчиком, — но, по-моему, их недостаточно, чтобы дневник оживился.
Мне было интереснее читать о плавании княгини с мужем до Явы через Йемен (город Аден, расположенный в кратере потухшего вулкана), Цейлон и Сингапур. Длилось оно столько же, сколько их сухопутная поездка: месяц. Когда в одном месте — на страницах одной книги — собирается сразу много стран, да ещё и не приходящих на ум среди первых, то я мысленно схожу на их землю с ощущением счастья, и никаким особенностям стиля его не перебить.
Долго думала, публиковать этот отзыв за пределами лайвлиба или нет, но на него опираются некоторые мои дальнейшие размышления, так что пусть он будет и здесь —
«В стране вулканов. Путевые заметки на Яве 1893 года» Ольги Александровны Щербатовой
Княгиня Ольга Александровна Щербатова посвятила путешествиям 17 лет своей жизни. Она побывала во многих уголках Востока и стала первой русской женщиной, пересёкшей Яву. Её опыт нашёл отражение в трёх книгах; «Верхом на родине бедуинов в поисках за кровными арабскими лошадьми» и «По Индии и Цейлону» не переиздавались, а яванскому путевому дневнику повезло.
Если о карамзинских «Письмах русского путешественника» можно спорить, какую литературу они из себя представляют в первую очередь — художественную или нет (значит, автофикшн?), то «Страна вулканов» нехудожественна вполне.
Она написана очень в духе своего времени. Сам дневник начинается только с пятой главы, первые же четыре содержат разностороннее теоретическое описание Индонезии. Здесь отводится место биологии, географии, истории, лингвистике и этнографии; заодно Щербатова не преминула рассказать о структуре колониального управления и «системе культур». В своё время эти подробности, как и краткие пояснительные справки уже внутри дневника, наверняка были на вес специй, но сейчас во многом устарели, — поэтому переизданию очень не хватает комментария.
Об управлении и «системе культур» — принудительной замене рисовых посевов на посевы экспортных продуктов — хочется поговорить отдельно. То и другое Щербатова оценивала настолько положительно, что её глазами Ява видится прямо-таки раем на земле. Сведения она черпала преимущественно из английских книг и общения с колониальными чиновниками, а опрятность рукотворных пейзажей укрепляла её во мнении. Только какой чиновник на ровном месте будет ругать родную коррупционную схему? (Разве что Эдуард Доувес Деккер. Его Щербатова, судя по всему, не читала.)
На позитивизм и европоцентризм тянет списать и несклонность Ольги Александровны сомневаться и удивляться. При столкновении с непривычным у неё часто было наготове объяснение, полученное всё из тех же источников, а если объяснения не находилось, то непонятное казалось ей смешным, пресным или убогим.
К слову, это единственная в моём читательском багаже книга, где китайцы тоже называются туземцами.
Упор в «Стране вулканов» сделан не только на наукообразие, но и на практичность. Условия, в которых протекала поездка, Щербатова фиксировала — вероятно, для последующих путешественников — со всей тщательностью: каковы были расстояние и проведённое в дороге время, погода, температура (в градусах Реомюра), высота местности над уровнем моря, виды из окон, экипажи/поезда/корабли, почтовые дома/гостиницы и т. д. Монотонность этих фрагментов, тоже уже не самых актуальных, разбавляется эмоциональными эпизодами — например, с непрошеным турецким попутчиком, — но, по-моему, их недостаточно, чтобы дневник оживился.
Мне было интереснее читать о плавании княгини с мужем до Явы через Йемен (город Аден, расположенный в кратере потухшего вулкана), Цейлон и Сингапур. Длилось оно столько же, сколько их сухопутная поездка: месяц. Когда в одном месте — на страницах одной книги — собирается сразу много стран, да ещё и не приходящих на ум среди первых, то я мысленно схожу на их землю с ощущением счастья, и никаким особенностям стиля его не перебить.
#lukupaivakirja_индонезия
BY Lukupäiväkirja
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from id
