Ну, знаешь, как это модно сейчас: маски, ванна, медитация. Купила кучу всякой хуеты — соли для ванны, ароматические свечи, даже маску для лица с углём, которая, как обещали, «вытянет всю гадость».
Начала с ванны. Налила воду, насыпала соль, зажгла свечи. Легла, расслабилась, и тут вдруг понимаю, что вода слишком горячая. Но вставать лень, так что терплю. Потом добавляю пену, и тут начинается ад. Пена лезет в нос, в глаза, я чихаю, кашляю, и вода всё не остывает...
Короче, вылезла я из ванны, вся красная, как рак. Дальше решила надеть маску. Намазала лицо, жду 15 минут, как в инструкции. А потом смотрю в зеркало — и вижу, что маска засохла, как бетон. Начала её снимать, а она отрывается кусками, как штукатурка.
И тут, как назло, начинается мигрень. Ну, знаешь, этакая, когда свет режет глаза, а каждый звук — как удар молотком по голове. Я пытаюсь лечь, но маска ещё не до конца снята, и она крошится на подушку.
В общем, закончила я свой «день заботы о себе» с красным лицом, забитым сливом в ванной, мигренью и мыслью: «Ну его нахер, лучше бы пиво купила».
Ну, знаешь, как это модно сейчас: маски, ванна, медитация. Купила кучу всякой хуеты — соли для ванны, ароматические свечи, даже маску для лица с углём, которая, как обещали, «вытянет всю гадость».
Начала с ванны. Налила воду, насыпала соль, зажгла свечи. Легла, расслабилась, и тут вдруг понимаю, что вода слишком горячая. Но вставать лень, так что терплю. Потом добавляю пену, и тут начинается ад. Пена лезет в нос, в глаза, я чихаю, кашляю, и вода всё не остывает...
Короче, вылезла я из ванны, вся красная, как рак. Дальше решила надеть маску. Намазала лицо, жду 15 минут, как в инструкции. А потом смотрю в зеркало — и вижу, что маска засохла, как бетон. Начала её снимать, а она отрывается кусками, как штукатурка.
И тут, как назло, начинается мигрень. Ну, знаешь, этакая, когда свет режет глаза, а каждый звук — как удар молотком по голове. Я пытаюсь лечь, но маска ещё не до конца снята, и она крошится на подушку.
В общем, закончила я свой «день заботы о себе» с красным лицом, забитым сливом в ванной, мигренью и мыслью: «Ну его нахер, лучше бы пиво купила».
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively.
from id
