Notice: file_put_contents(): Write of 3380 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 11572 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Философия подозрения | Telegram Webview: susp_minds/133 -
Мы все попали в ловушку современности. Дело в том, что современность – это продукт производства. Ее нужно постоянно изготавливать и применять в разные направления нашей жизни: современная литература, современное искусство, современная медицина, современная педагогика, продолжите сами. У этого производства есть свои аппараты: биеннале, фестивали, научные конференции, саммиты, выставки, и несть этому числа.
Современность, с одной стороны, порождает глобализацию и, с другой, нуждается в ней. Она работает как глобальная матрица, по которой измеряется «прогрессивность» обществ и культур. Современные государства и институты фактически конкурируют за право быть признанными «современными» — в этом статусе заложены сами основы их культурного и технологического влияния. Питер Осборн, например, пишет, что современность сегодня — это уже не просто привилегия передовых стран, но практически условие их существования и политической стабильности.
Но что же производят эти страны в рамках этой машинерии? Они производят современные нормы: стандарты искусства, медицины, технологий и науки. Такие страны и наднациональные институты буквально создают иерархию, в которой одни становятся «центрами современности», а другие — её «периферией». Об этом еще Макс Вебер писал, когда различал "столичность" и "провинцию": столица производит культурные нормы, а провинция их только потребляет.
А как же те, кому не удается интегрироваться в этот процесс? Эти структуры сразу начинают восприниматься как архаичные, застывшие в прошлом. К примеру, страны, которые не участвуют в глобальных биеннале, фестивалях кино, конференциях по искусственному интеллекту или не представляют новейшие технологии, начинают маргинализироваться в общественном сознании как недостаточно «развитые». Но это касается не только стран: в этой же оптике критикуются, например, университеты, которые "опаздывают, не поспевая за стремительно меняющимся миром", или церковь. В результате это создает условия для культурного и политического неравенства, при котором доступ к «современности» превращается в капитал, необходимый для влияния и признания.
Здесь и кроется эта ловушка современности. Как говорил, увы, недавно ушедший от нас Бруно Латур, современность – это не столько прорыв в будущее, сколько перманентный разрыв с прошлым. Причем, все устроено так, что разрыв этот никогда не бывает окончательным. Это своего рода парадокс: мы непрерывно стремимся к «новому», при этом таща за собой старые смыслы, ценности и даже проблемы, замаскированные под прогрессивные идеи. Современность оказывается иллюзией, где под видом развития и инноваций часто скрывается воспроизводство старых систем, догм и неравенства, замаскированных под «нейтральный» прогресс.
Мы все попали в ловушку современности. Дело в том, что современность – это продукт производства. Ее нужно постоянно изготавливать и применять в разные направления нашей жизни: современная литература, современное искусство, современная медицина, современная педагогика, продолжите сами. У этого производства есть свои аппараты: биеннале, фестивали, научные конференции, саммиты, выставки, и несть этому числа.
Современность, с одной стороны, порождает глобализацию и, с другой, нуждается в ней. Она работает как глобальная матрица, по которой измеряется «прогрессивность» обществ и культур. Современные государства и институты фактически конкурируют за право быть признанными «современными» — в этом статусе заложены сами основы их культурного и технологического влияния. Питер Осборн, например, пишет, что современность сегодня — это уже не просто привилегия передовых стран, но практически условие их существования и политической стабильности.
Но что же производят эти страны в рамках этой машинерии? Они производят современные нормы: стандарты искусства, медицины, технологий и науки. Такие страны и наднациональные институты буквально создают иерархию, в которой одни становятся «центрами современности», а другие — её «периферией». Об этом еще Макс Вебер писал, когда различал "столичность" и "провинцию": столица производит культурные нормы, а провинция их только потребляет.
А как же те, кому не удается интегрироваться в этот процесс? Эти структуры сразу начинают восприниматься как архаичные, застывшие в прошлом. К примеру, страны, которые не участвуют в глобальных биеннале, фестивалях кино, конференциях по искусственному интеллекту или не представляют новейшие технологии, начинают маргинализироваться в общественном сознании как недостаточно «развитые». Но это касается не только стран: в этой же оптике критикуются, например, университеты, которые "опаздывают, не поспевая за стремительно меняющимся миром", или церковь. В результате это создает условия для культурного и политического неравенства, при котором доступ к «современности» превращается в капитал, необходимый для влияния и признания.
Здесь и кроется эта ловушка современности. Как говорил, увы, недавно ушедший от нас Бруно Латур, современность – это не столько прорыв в будущее, сколько перманентный разрыв с прошлым. Причем, все устроено так, что разрыв этот никогда не бывает окончательным. Это своего рода парадокс: мы непрерывно стремимся к «новому», при этом таща за собой старые смыслы, ценности и даже проблемы, замаскированные под прогрессивные идеи. Современность оказывается иллюзией, где под видом развития и инноваций часто скрывается воспроизводство старых систем, догм и неравенства, замаскированных под «нейтральный» прогресс.
Такие дела.
BY Философия подозрения
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels.
from id
