ОАЭ заняли прекрасную нишу нефтяного перекрестка, становясь эксклюзивным «отбеливателем» для «серой» нефти. Ниша перспективная, такой нефти от года к году становится все больше. Обкатав за пару десятилетий схему на импорте иранской санкционной нефти и экспорте нефти (юридически) чистой, как слеза младенца, ОАЭ было что предложить России в прошлом году. Среди импортеров нефти в нефтеизбыточные Арабские Эмираты, Россия занимала 7%, уступая только Судану, Ливии, Ирану и Чаду, заняв своем место в прекрасной компании. Впрочем, на рынке «отбеливания» ОАЭ не одиноки. Эту же нишу пытается занять Турция, но по большей номенклатуре, включая в список ожидаемых товаров – уголь, газ, зерно и т.д. Реэкспорт дело прибыльное: в прошлом году можно было заработать до 25 долл маржи с барреля. Именно такие скидки давали за российскую нефть. Впрочем, такая торговля рискована, так как подразумевает расчеты за поставки в валютах недружественных стран, и ее прекрасно видит Дядя Сэм, это значит риск получить вторичные санкции.
ОАЭ заняли прекрасную нишу нефтяного перекрестка, становясь эксклюзивным «отбеливателем» для «серой» нефти. Ниша перспективная, такой нефти от года к году становится все больше. Обкатав за пару десятилетий схему на импорте иранской санкционной нефти и экспорте нефти (юридически) чистой, как слеза младенца, ОАЭ было что предложить России в прошлом году. Среди импортеров нефти в нефтеизбыточные Арабские Эмираты, Россия занимала 7%, уступая только Судану, Ливии, Ирану и Чаду, заняв своем место в прекрасной компании. Впрочем, на рынке «отбеливания» ОАЭ не одиноки. Эту же нишу пытается занять Турция, но по большей номенклатуре, включая в список ожидаемых товаров – уголь, газ, зерно и т.д. Реэкспорт дело прибыльное: в прошлом году можно было заработать до 25 долл маржи с барреля. Именно такие скидки давали за российскую нефть. Впрочем, такая торговля рискована, так как подразумевает расчеты за поставки в валютах недружественных стран, и ее прекрасно видит Дядя Сэм, это значит риск получить вторичные санкции.
False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from id
