График объясняет, почему сланцевая революция в США состоялась и почему технологию сложно масштабировать не только в другие страны, но даже на соседние сланцевые формации в тех же Штатах. Производительность нефтяной буровой в Пермском бассейне в 3-5 раз выше, чем в Игл Форде или Бакене. Производительность газовой скважины в Аппалачи в разы больше, чем на других формациях. То есть Пермь и Аппалачи – это просто уникальные месторождения (как, например, Саудовский Гавр или советский Саматлор), к освоению которых была найдена своя технология.
Хотя идеологи сланцевой революции долгое время пропагандировали именно технологический подход, освоим чуть ли не любой ТРИЗ нефти, нужен лишь бур и пропант. Впрочем, на графике вновь просматривается и тревожная тенденция. Производительность май23/май24 в Перми на скважину начинает снижаться, несмотря на то, что каждая новая скважина становится все технологичнее и сложнее. Впрочем, пока этот фактор нивелируется экстенсивными методами: больше бурим - больше добываем.
График объясняет, почему сланцевая революция в США состоялась и почему технологию сложно масштабировать не только в другие страны, но даже на соседние сланцевые формации в тех же Штатах. Производительность нефтяной буровой в Пермском бассейне в 3-5 раз выше, чем в Игл Форде или Бакене. Производительность газовой скважины в Аппалачи в разы больше, чем на других формациях. То есть Пермь и Аппалачи – это просто уникальные месторождения (как, например, Саудовский Гавр или советский Саматлор), к освоению которых была найдена своя технология.
Хотя идеологи сланцевой революции долгое время пропагандировали именно технологический подход, освоим чуть ли не любой ТРИЗ нефти, нужен лишь бур и пропант. Впрочем, на графике вновь просматривается и тревожная тенденция. Производительность май23/май24 в Перми на скважину начинает снижаться, несмотря на то, что каждая новая скважина становится все технологичнее и сложнее. Впрочем, пока этот фактор нивелируется экстенсивными методами: больше бурим - больше добываем.
This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat.
from id
