Владимир Варава

Странно, что есть люди, которые не знают, что существует такое явление как русский коммунизм. Не коммунизм в России, а именно русский коммунизм. Наподобие русского православия, а не православия в Росси, русской философии, а не философии в России. Все эти феномены есть глубинные проявления русского национального духа, маркирующие своеобразие, уникальность, самобытность России и русской культуры.

Но во всех этих случаях требуются оговорки и объяснения, почему, например, нельзя ставить знак равенства между русской философией и философией в России. Именно русская философия отражается специфику русской метафизики, русской этики, русской онтологии, и в таком качестве она не сводима ни к одно другой национальной метафизике (китайской, итальянской, немецкой, египетской, йоруба и т.д.).

С русской литературой в этом плане исключение: не говорят литература в России, но всегда русская литература и не возникает никаких вопросов, всем все сразу понятно, о чем речь. Почему же с другими вышеназванными областями существует проблема на уровне словоупотребления? Здесь можно сказать, и это будет правильно, что словосочетание русская философия употребляют консерваторы, патриоты, а философия в России либералы, западники. Но проблема, думается, глубже.

Так вот, говоря о русском коммунизме, надо понимать, что речь идет не о рецепции интернационального явления, и не о марксизме-ленинизме, хотя в нем, разумеется, тоже есть его отголоски. Когда говорят о русском коммунизме, то имеют ввиду глубинное проявление русской духовной природы. Оно близко и церковному пониманию соборности, и светскому пониманию товарищества. И все формы человеческих организаций в России соборны и основаны на товариществе.

Кажется, что никто кроме Платонова глубже не раскрыл смысл русского коммунизма как духовного вещества существования, призванного устранить онтологическое сиротство между людьми. Русский коммунизм не имеет отношения к атеизму, это своего рода внехрамовая литургия, стремящееся ко всеобщему счастью одиноких, разбитых смертностью, нищетой и несчастиями людей.

И в этом смысле русский коммунизм очень близок и к русскому космизму, и к русском православию, и к русской философии. И вообще он явился аутентичным выражением русского характера, русской духовности. И в таком плотном духовном и нравственном пространстве русского коммунизма, разумеется, не может быть никакого места никакому фашизму в принципе. Фашизму и его родственникам – капитализму, постмодернизму, трансгуманизму.

www.group-telegram.com/id/vladimirvarava.com/984

1.4K viewsDec 28 at 08:42

Странно, что есть люди, которые не знают, что существует такое явление как русский коммунизм. Не коммунизм в России, а именно русский коммунизм. Наподобие русского православия, а не православия в Росси, русской философии, а не философии в России. Все эти феномены есть глубинные проявления русского национального духа, маркирующие своеобразие, уникальность, самобытность России и русской культуры.

Но во всех этих случаях требуются оговорки и объяснения, почему, например, нельзя ставить знак равенства между русской философией и философией в России. Именно русская философия отражается специфику русской метафизики, русской этики, русской онтологии, и в таком качестве она не сводима ни к одно другой национальной метафизике (китайской, итальянской, немецкой, египетской, йоруба и т.д.).

С русской литературой в этом плане исключение: не говорят литература в России, но всегда русская литература и не возникает никаких вопросов, всем все сразу понятно, о чем речь. Почему же с другими вышеназванными областями существует проблема на уровне словоупотребления? Здесь можно сказать, и это будет правильно, что словосочетание русская философия употребляют консерваторы, патриоты, а философия в России либералы, западники. Но проблема, думается, глубже.

Так вот, говоря о русском коммунизме, надо понимать, что речь идет не о рецепции интернационального явления, и не о марксизме-ленинизме, хотя в нем, разумеется, тоже есть его отголоски. Когда говорят о русском коммунизме, то имеют ввиду глубинное проявление русской духовной природы. Оно близко и церковному пониманию соборности, и светскому пониманию товарищества. И все формы человеческих организаций в России соборны и основаны на товариществе.

Кажется, что никто кроме Платонова глубже не раскрыл смысл русского коммунизма как духовного вещества существования, призванного устранить онтологическое сиротство между людьми. Русский коммунизм не имеет отношения к атеизму, это своего рода внехрамовая литургия, стремящееся ко всеобщему счастью одиноких, разбитых смертностью, нищетой и несчастиями людей.

И в этом смысле русский коммунизм очень близок и к русскому космизму, и к русском православию, и к русской философии. И вообще он явился аутентичным выражением русского характера, русской духовности. И в таком плотном духовном и нравственном пространстве русского коммунизма, разумеется, не может быть никакого места никакому фашизму в принципе. Фашизму и его родственникам – капитализму, постмодернизму, трансгуманизму.

BY Владимир Варава