Коллеги сделали апгрейд материала, который впервые был опубликован аж в 2019 году - так получился список треков из двух последних книг Андрея Левкина, отчаянно рекомендую.

За некоторой надобностью искал в телекоммуникационной сети Интернет один свой давний текст, а наткнулся на вот такую реплику о документальной поэзии (и шире - документальной литературе), которую написал еще до полномасштабного вторжения (по просьбе Владимира Коркунова). Согласен с собой и сейчас:

"Предложенные вопросы направлены на то, как/каким образом создавать документальную поэзию (и — шире — литературу), которая воспринимается как сложившееся в современной литературе явление, мне же более важным кажется вопрос зачем использовать документ при создании произведения. Без ответа на этот вопрос документальная поэзия теряет свой эвристический потенциал и превращается в еще один способ создания текстов.

Наиболее известные («классические») произведения документальной литературы создавались в ситуации информационной блокады относительно катастрофических событий двадцатого века (Шоа, Блокада, сталинские репрессии, бомбардировки Хиросимы и Нагасаки и т.д). Преодолевая разнообразные политические запреты и пересекая эстетические границы, Чарльз Резникофф, Александр Солженицын, Кэндзабуро Оэ, Алесь Адамович использовали обширную фактографию, стремясь назвать вещи своими именами, увековечить память погибших и мн.др. Подобная установка базировалась на «непогрешимости» документа, который объявлялся полномочным представителем аутентичной реальности в тексте. Но документ — нарратив, который существует не в вакуумее, а возникает в определенных обстоятельствах, которые нельзя не учитывать; по сути, это еще одна преломляющая линза, которая заявляет о своих правах на отражение реальности, а не представляет ее в обнаженном виде. Именно поэтому Варлам Шаламов не торопился называть свои обжигающе достоверные рассказы документальными, хотя их биографическая подоплека несомненна.

Сегодня ситуация и вовсе меняется: мы уже не можем сказать, что существуем в мире недостатка информации. Напротив, распространенная в немногих оставшихся в живых российских медиа и многочисленных телеграм-каналах журналистика способна поставить нам столько информации, сколько нужно, и даже больше. Но это порождает проблему документа как медиума фальсификации и всевозможных логических подмен, которые Стив Фуллер называет «постправдой». Где тот предел доверия респондентам, который поэзия (в отличие от журналистики) попросту не может измерить? И не окажется ли поэзия всего лишь плохо информированной и созависимой бедной родственницей расследовательской журналистики? Как поэзии, тяготеющей к документу, не попасть в ловушку олитературивания чужих проблем, которые она неспособна решить? Быть может, должно изменится само отношение к документу, который не стоит рассматривать как прорыв к реальности (это не так); скорее это инструмент, позволяющий проявить те едва уловимые следы ускользающей социальности, которая и позволит обрести другого за пределами фикциональных отражений."

#стихи_девяностых_годов

ЕЛЕНА ФАНАЙЛОВА

Я пришел спасти тебя и себя...
Еще в последний раз, демон.

Хозе, солдат

Что ты будешь делать, бедный и бездарный,
В сердце получив удар?
Вот они выходят с фабрики сигарной,
Как сама судьба.

Вот они проходят площадью базарной,
Глаз не отводя,
Видишь, мой червонный, мой козырный, мой коварный,
– Словно жизнь твоя.

Тщетны, как она предупреждала, все усилья.
В этой ли связи
Сердце под колетом мелко крестит Эскамильо?
Плачьте, дон Жози.

Платье кровеносное непрочно, костяное.
И твоя душа
Рвется и тебя покинет скоро. Остальное
Ничего не значит и не стоит ни гроша.

А потом смотри, как золотое слово "невозможно"
И серебряное "никогда"
Поглотит бесчеловечно, и бесстрашно, и безбожно
Городская маслянистая летейская вода.

Выпустили вот такую вот книжку.

(не знаю какой эпитет и подобрать) подборка Любови Барковой. Был счастлив, прочитав (что редко бывает)

https://licenzapoetica.name/projects/lenta/zakrytaya-krov

Моя «Близость», в интересной компании Артура Аристакисяна и Сэмюэля Беккета. Не знаком с Миланой, спасибо ей большое.

Шестикрылый Серотонин

https://www.youtube.com/watch?v=pMZuisZMIRA

#стихи_девяностых_годов

Всегда интересно, когда эксклюзивный творческий метод - это продолжение темперамента, манифестация раз(баланс)ировки аффектов. (A бывает иначе? Бывает разное.) ПА как раз такой случай, поэтому ее в прямом смысле "непрозрачные", не пускающие в себя тексты, касающиеся неизвестных читателям сторон внутренней биографии, в то же время столь достоверны.

ПОЛИНА АНДРУКОВИЧ

. . . . . . . . . . . .
разве ты справа? а мне всё казалось,
что ты всегда слева,
и у меня от этого что-то было не то с об
меном веществ, а теперь я понимаю:
просто элементы непредугаданно сблизились, и
и кто-то хохочет под окном, а я сыта и
и завывает сердце волком и молоч
ные зубы смешались с землёй и
и
и мои и твои атомы задолго до этого зака
та были видны огню и дождю и
и ответ медлт нет
и ответ медлителен-медлителен предпослед
ний наших атомов хватит на этот ответ,
который будет последним вопросом
собирать тени камней тенями рук
и никогда не разбрасывать тени рук
и тени имён и тени имён хранить а не
имена тени вечнее поскольку мгновенны
мгновенно ударяет камень мгно
венье длится
эклектика мокрая галька волна
. . . . . . . . . . . .

Тот случай, когда фраза про "мир потерял"/"стал беднее" - не клише. Путь к фильмам Л. почти всегда непрост - но однажды заключается невидимый пакт и прожить без его психофуг уже не получится. Искренне сочувствую тем, кому этот пакт заключить не удалось (пока что). Merci beacoup, говорит он в конце этого видео.
https://www.youtube.com/watch?v=8z5d_8nYTaE

В «Дайджесте» читаем стихотворения Романа Шишкова с комментарием Дмитрия Сабирова:

<…> субъект в мире Шишкова постоянно находится в промежуточных состояниях («застрявший / в полустёртом сейчас»), которые подчёркиваются и неловкими оказиями, происходящими с персонажами (исполнитель, подпрыгивающий с визгом из-за того, что «зажал цирлейстиком палец»), и страхом, который может потенциально выбивать его из какого-либо устойчивого положения и из-за которого он не решается спросить время у трёх «мужских лиц», олицетворяющих ночь. Тревога, всегда присутствующая на периферии и не дающая обрести покой, касается и читателя, и субъекта, и некоторых других персонажей (например, королеву, не знающую «о мигающих числах, / поселившихся в расселине слуха»).

.

***

Непреложный камень скуки
возлёг на клавишах после того
случая, когда исполнитель зажал цирлейстиком
палец, подпрыгнув с визгом. Горечь
наслоившегося дня растеклась под
дверные щели. Ничего не
подозревающая королева молчала
в затенённом углу сада.
Ковыряла мизинцем в ушной
раковине; знать не знала о
мигающих числах,
поселившихся в расселине слуха.

Поговорили с Валерием Горюновым и Сергеем Ханом о трактате "Счастьеловка" Андрея Левкина. Получилось интересно: обсудили как форму (почему это "трактат"?), так и содержание (какие автор предлагает стратегии ускользания от социальной и проч.предопределенности).

https://www.youtube.com/watch?v=6zXKe7lBpFs&t=352s