Единственный автобус сломался, а другого транспорта для жителей целого посёлка нет.
Почти неделю назад в посёлок Мальта в Иркутской области перестал ходить единственный автобус. Он принадлежит частнику. В региональном минтрансе ответили, что резервного автобуса нет и помочь жителям чиновники не могут.
«В понедельник моя беременная дочь должна была ехать на лечение в дневной стационар, а автобус не приехал. Пришлось заказывать такси, а для нас это очень дорого, мы живём на мою пенсию в 18 тысяч рублей», — говорит жительница Мальты Людмила Купрякова. Стоимость поездки на такси до ближайшего города Усолья-Сибирского — 400 рублей в один конец.
До города можно добраться на электричке, но идти до станции несколько километров через лес. В посёлке много пенсионеров. При этом аптеки, больница и социальные службы есть только в райцентре.
Местные чиновники сейчас просто ждут, когда частный перевозчик починит автобус и возобновит перевозки. «Мы уже отправили письмо в прокуратуру с просьбой отреагировать на ситуацию. Запустить муниципальный транспорт мы не можем, у нас его просто нет», — сказал ЛБ глава Белореченского МО Алексей Моисеев.
Фото: ТВ «11 канал. Усолье»
💜 Подпишитесь на @Baikal_People, поддержите независимое медиа с берегов Байкала
Единственный автобус сломался, а другого транспорта для жителей целого посёлка нет.
Почти неделю назад в посёлок Мальта в Иркутской области перестал ходить единственный автобус. Он принадлежит частнику. В региональном минтрансе ответили, что резервного автобуса нет и помочь жителям чиновники не могут.
«В понедельник моя беременная дочь должна была ехать на лечение в дневной стационар, а автобус не приехал. Пришлось заказывать такси, а для нас это очень дорого, мы живём на мою пенсию в 18 тысяч рублей», — говорит жительница Мальты Людмила Купрякова. Стоимость поездки на такси до ближайшего города Усолья-Сибирского — 400 рублей в один конец.
До города можно добраться на электричке, но идти до станции несколько километров через лес. В посёлке много пенсионеров. При этом аптеки, больница и социальные службы есть только в райцентре.
Местные чиновники сейчас просто ждут, когда частный перевозчик починит автобус и возобновит перевозки. «Мы уже отправили письмо в прокуратуру с просьбой отреагировать на ситуацию. Запустить муниципальный транспорт мы не можем, у нас его просто нет», — сказал ЛБ глава Белореченского МО Алексей Моисеев.
Фото: ТВ «11 канал. Усолье»
💜 Подпишитесь на @Baikal_People, поддержите независимое медиа с берегов Байкала
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from in
