Однажды мы с мамой ездили в Ниццу. И когда она уже немного привыкла, что мы временно живем в праздной роскоши Лазурного берега, как Джина Лоллобриджида или там Виндзорские герцоги, я сообщила ей наш план на завтра.
Потому что мне хотелось маму удивить и порадовать. Потому что мама тоже когда-то привозила меня в Москву и говорила: «Завтра мы идем в Мавзолей и «Детский мир». Или: «Встанем пораньше, завтра у нас зоопарк и Красная площадь».
Вот поэтому я сказала маме: «Завтра мы едем в Монако и идем в казино».
«Ой, — сказала мама со смесью ужаса и восторга. — Но мы же не такие женщины, чтобы ходить в казино?»
«Или такие?» — уточнила она с надеждой. В казино маме виделись сплошь богемные куртизанки. Но я твердо сказала: мы не хуже, а в чем-то даже лучше куртизанок.
И мы поехали.
Мама была в своих самых лучших туристических нарядах, потому что шутка ли ездить в казино, да еще в Монте-Карло. И когда ей по вотсапу позвонила подруга, мама взяла трубку и строго сказала: «Валя, я сейчас не могу говорить, еду в Монако. В казино». И всем другим позвонившим подругам она сказала так же.
А тем, кто не позвонил, мама написала сообщение, чтобы они не звонили, потому что она едет в Монако, в казино, и ей не до разговоров, сами понимаете.
В казино Монте-Карло ты покупаешь входной билет, а к нему выдают карточку примерно на 10 евро, чтобы на нее поиграть в одноруких бандитов. Мама дернула бандита за руку, предварительно извинившись. И бандит сначала вёл себя плохо, а под конец нашего номинала вдруг начал издавать торжествующие звуки и написал нам «big win!»
И пока он звенел записанным звоном денег, к нам с улыбками подошли охранники и все посетители перестали играть и тоже заулыбались, потому что повезло такой приятной респектабельной даме, теперь она купит наконец этот несчастный особняк в Каннах, о котором так долго грустила в своем Саратове.
И когда победный звон прекратился, мы узнали, что выиграли всего 50 евро, потому что играли по самой крошечной ставке.
Тут, конечно, кто хочешь бы расстроился, только не мама. Потому что, во-первых, сказала она, не каждая мать в 70 лет играет в казино, да еще и выигрывает. А во-вторых, поездку в Монако мы уже оправдали, и ты как будто бы ничего не потратила. А когда я ничего не потратила — это для мамы самое главное.
Вечером маме звонили подруги. Они там все уже в нетерпении сплелись в одну большую заинтригованную подругу — так хотели выяснить, чем все кончилось. Мама им таинственно сказала, что играла и выиграла, а на вопрос, сколько выиграла, ответила, что примерно на поездку в Монако.
А что до Монако нам ехать 20 минут на электричке, она умолчала.
Однажды мы с мамой ездили в Ниццу. И когда она уже немного привыкла, что мы временно живем в праздной роскоши Лазурного берега, как Джина Лоллобриджида или там Виндзорские герцоги, я сообщила ей наш план на завтра.
Потому что мне хотелось маму удивить и порадовать. Потому что мама тоже когда-то привозила меня в Москву и говорила: «Завтра мы идем в Мавзолей и «Детский мир». Или: «Встанем пораньше, завтра у нас зоопарк и Красная площадь».
Вот поэтому я сказала маме: «Завтра мы едем в Монако и идем в казино».
«Ой, — сказала мама со смесью ужаса и восторга. — Но мы же не такие женщины, чтобы ходить в казино?»
«Или такие?» — уточнила она с надеждой. В казино маме виделись сплошь богемные куртизанки. Но я твердо сказала: мы не хуже, а в чем-то даже лучше куртизанок.
И мы поехали.
Мама была в своих самых лучших туристических нарядах, потому что шутка ли ездить в казино, да еще в Монте-Карло. И когда ей по вотсапу позвонила подруга, мама взяла трубку и строго сказала: «Валя, я сейчас не могу говорить, еду в Монако. В казино». И всем другим позвонившим подругам она сказала так же.
А тем, кто не позвонил, мама написала сообщение, чтобы они не звонили, потому что она едет в Монако, в казино, и ей не до разговоров, сами понимаете.
В казино Монте-Карло ты покупаешь входной билет, а к нему выдают карточку примерно на 10 евро, чтобы на нее поиграть в одноруких бандитов. Мама дернула бандита за руку, предварительно извинившись. И бандит сначала вёл себя плохо, а под конец нашего номинала вдруг начал издавать торжествующие звуки и написал нам «big win!»
И пока он звенел записанным звоном денег, к нам с улыбками подошли охранники и все посетители перестали играть и тоже заулыбались, потому что повезло такой приятной респектабельной даме, теперь она купит наконец этот несчастный особняк в Каннах, о котором так долго грустила в своем Саратове.
И когда победный звон прекратился, мы узнали, что выиграли всего 50 евро, потому что играли по самой крошечной ставке.
Тут, конечно, кто хочешь бы расстроился, только не мама. Потому что, во-первых, сказала она, не каждая мать в 70 лет играет в казино, да еще и выигрывает. А во-вторых, поездку в Монако мы уже оправдали, и ты как будто бы ничего не потратила. А когда я ничего не потратила — это для мамы самое главное.
Вечером маме звонили подруги. Они там все уже в нетерпении сплелись в одну большую заинтригованную подругу — так хотели выяснить, чем все кончилось. Мама им таинственно сказала, что играла и выиграла, а на вопрос, сколько выиграла, ответила, что примерно на поездку в Монако.
А что до Монако нам ехать 20 минут на электричке, она умолчала.
Потому что мама умеет работать с информацией.
#истории
BY Где тебя носит, Клэр?
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from in
