Активно обсуждается возможное возвращение Zara, Bershka и иже с ними. Люди по-разному восприняли новость о возвращении. Одни провели три года в переживаниях за фронт, за людей в приграничье. Для других война существует где-то на дальних орбитах, они не подключены к ней эмоционально, и максимум что она изменила в их жизни – отпала возможность покупать Zara и потреблять что-то еще. Первые вряд ли переступят порог этих магазинов по моральным соображениям, вторые побегут с криками – «Ура!» – на штурм европейского ширпотреба.
В возвращении этих марок я не вижу ничего хорошего для нашего отечественного производства. Я, может, и не могу похвастаться тем, что у меня много вещей отечественного производителя. Я не могу сказать, что качество российских брендов соответствует их цене. Но ведь три года назад, когда зарубежные бренды убирались восвояси, мы говорили о том, что это даст мощный шанс нашему собственному производству. И оно стало вставать на ноги – медленно, шатаясь, плохо на них держась, но вставать. И теперь такой удар под дых. Вопрос же не в том, что у этих европейских брендов не будет покупателей. Будет, еще как. А в том, что мы не даем встать на ноги своим. Возвращение всяких Zar их обрушит. И в этом смысле, если б европейцы хотели нам навредить, они бы сняли с нас санкции и прислали сюда свои бренды снова. И снова бы финансовая элита с криком – «Всё вернулось!» – побежала бы в Европу и Америку, и снова бы в России перестали развивать свое. Только России от этого ничего хорошего. И начинается все с возвращения Zara
Активно обсуждается возможное возвращение Zara, Bershka и иже с ними. Люди по-разному восприняли новость о возвращении. Одни провели три года в переживаниях за фронт, за людей в приграничье. Для других война существует где-то на дальних орбитах, они не подключены к ней эмоционально, и максимум что она изменила в их жизни – отпала возможность покупать Zara и потреблять что-то еще. Первые вряд ли переступят порог этих магазинов по моральным соображениям, вторые побегут с криками – «Ура!» – на штурм европейского ширпотреба.
В возвращении этих марок я не вижу ничего хорошего для нашего отечественного производства. Я, может, и не могу похвастаться тем, что у меня много вещей отечественного производителя. Я не могу сказать, что качество российских брендов соответствует их цене. Но ведь три года назад, когда зарубежные бренды убирались восвояси, мы говорили о том, что это даст мощный шанс нашему собственному производству. И оно стало вставать на ноги – медленно, шатаясь, плохо на них держась, но вставать. И теперь такой удар под дых. Вопрос же не в том, что у этих европейских брендов не будет покупателей. Будет, еще как. А в том, что мы не даем встать на ноги своим. Возвращение всяких Zar их обрушит. И в этом смысле, если б европейцы хотели нам навредить, они бы сняли с нас санкции и прислали сюда свои бренды снова. И снова бы финансовая элита с криком – «Всё вернулось!» – побежала бы в Европу и Америку, и снова бы в России перестали развивать свое. Только России от этого ничего хорошего. И начинается все с возвращения Zara
BY Marina Akhmedova
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from in
