Россия, 1910 год. В стране есть фонд, куда когда-то, после Цусимской катастрофы, сдавали добровольные пожертвования на восстановление флота. И к 1910 году в фонде остаются 880 тысяч рублей. Сумма по тем временам огромнейшая. Великий князь Александр Михайлович издает обращение к жертвователям, с вопросом: куда тратить остаток?
Энтузиасты авиации - а мы помним, она только появилась недавно - призывают строить воздушный флот. Чиновники и высшие военные чины говорят, что надо построить еще корабли, потому что самолеты это все детские игрушки, барышень катать. Спор в обществе идет отчаянный. Русский публицист Михаил Осипович Меньшиков пишет.
"Воздухоплавание не только не чуждо современному флоту, но так же неотделимо от флота, как артиллерия, электротехника и водолазное дело. Летательные машины, пишет мне один сведущий моряк, - единственное орудие против подводных лодок: последние могут быть открыты в воде только с высоты.
То же следует сказать относительно мин заграждения. Чайки потому и видят рыбу, что смотрят с высоты. А разве флоту не нужны, как армии, разведки, и разве все равно, открыть ли неприятельский флот за 10 миль, т. е. за полчаса до нападения, или за 50 миль?
Без воздухоплавательных аппаратов современному флоту никак нельзя обойтись, и это великолепно понято немцами. Одну из своих воздухоплавательных станций они устроили в Вильгельмсгафене, т. е. на базе флота. Наши крейсеры, построенные на пожертвованные деньги, должны считаться недостроенными, пока на них не хватает аэропланов. Нет сомнения, и армия нуждается в воздухолетах, притом в неотложной степени.
Как я докладывал читателю не раз, нам нужен сейчас не флот, а контрфлот, -- нужны подводные, надводные и, наконец, воздушные миноносцы. Аэроплан -- не только разведчик, но и носитель бомб: это новый враг дредноутов, враг, может быть, более опасный, чем все другие, взятые вместе. Если судьба в наши черные дни выдвигает небывалое в свете оружие, то как не спешить воспользоваться им?
Ведь всего лишь в последние два года, точнее в последний 1909 год совершился великий, долгожданный подвиг и человечество действительно овладело атмосферой. Ведь теперь - едва построили подходящий мотор - не только дорогие дирижабли, но очень дешевый аэроплан, стоимостью в хорошую лошадь, держится в воздухе более четырех часов!
Уже и теперь такие авиаторы, как Генри Фарман, в состоянии перелетать пространства между европейскими столицами. Уже и теперь гр. Ламберт, как сокол, носится над башней Эйфеля в Париже, поднимаясь выше версты над землей. В течение одного лишь последнего года достигли того, что начинают летать, подобно чайкам, в бурную погоду, когда ветер достигает скорости курьерского поезда.
"Цеппелины" держатся в воздухе уже 38 часов, - срок достаточный, чтобы перелететь материк. Сейчас у немцев имеются уже шестнадцать воздушных кораблей. По английским источникам, к концу этого года у немцев будет до 70 кораблей, способных не только наблюдать за расположением неприятельских армий и крепостей, но и метать в них разрывные снаряды. Не забудьте, что, благодаря, кажется, русским террористам, бомбы ужасного действия доведены до размеров яблока".
Однако, Генштаб упирался, говоря, что самолет с военной точки зрения угрозы не представляет. Флот тем более был не в восторге. Промышленники хотели строить дорогие минный крейсеры и дредноуты. Энтузиастам - студентам, русским самоучкам летчикам - не давали ни площадки, чтобы летать, ни ангары чтобы собирать самолеты. Все это делали полуподпольно, на сборы личных средств. Самолет чиновники упорно считали дорогим и бестолковым баловством. Закончились споры тем, что Великий князь Александр Михайлович своим решением постановил: воздушному военному флоту быть. Если бы не это решение, Россия вступила в Первую мировую без авиации вовсе, или с авиацией в полузачаточном состоянии.
Однако, стоит заметить, что русская история имеет свойство повторяться порой в самых причудливых формах. Споры о необходимости увеличения количества БПЛА в армии, начиная с коптеров на уровне взвода, помните?
Россия, 1910 год. В стране есть фонд, куда когда-то, после Цусимской катастрофы, сдавали добровольные пожертвования на восстановление флота. И к 1910 году в фонде остаются 880 тысяч рублей. Сумма по тем временам огромнейшая. Великий князь Александр Михайлович издает обращение к жертвователям, с вопросом: куда тратить остаток?
Энтузиасты авиации - а мы помним, она только появилась недавно - призывают строить воздушный флот. Чиновники и высшие военные чины говорят, что надо построить еще корабли, потому что самолеты это все детские игрушки, барышень катать. Спор в обществе идет отчаянный. Русский публицист Михаил Осипович Меньшиков пишет.
"Воздухоплавание не только не чуждо современному флоту, но так же неотделимо от флота, как артиллерия, электротехника и водолазное дело. Летательные машины, пишет мне один сведущий моряк, - единственное орудие против подводных лодок: последние могут быть открыты в воде только с высоты.
То же следует сказать относительно мин заграждения. Чайки потому и видят рыбу, что смотрят с высоты. А разве флоту не нужны, как армии, разведки, и разве все равно, открыть ли неприятельский флот за 10 миль, т. е. за полчаса до нападения, или за 50 миль?
Без воздухоплавательных аппаратов современному флоту никак нельзя обойтись, и это великолепно понято немцами. Одну из своих воздухоплавательных станций они устроили в Вильгельмсгафене, т. е. на базе флота. Наши крейсеры, построенные на пожертвованные деньги, должны считаться недостроенными, пока на них не хватает аэропланов. Нет сомнения, и армия нуждается в воздухолетах, притом в неотложной степени.
Как я докладывал читателю не раз, нам нужен сейчас не флот, а контрфлот, -- нужны подводные, надводные и, наконец, воздушные миноносцы. Аэроплан -- не только разведчик, но и носитель бомб: это новый враг дредноутов, враг, может быть, более опасный, чем все другие, взятые вместе. Если судьба в наши черные дни выдвигает небывалое в свете оружие, то как не спешить воспользоваться им?
Ведь всего лишь в последние два года, точнее в последний 1909 год совершился великий, долгожданный подвиг и человечество действительно овладело атмосферой. Ведь теперь - едва построили подходящий мотор - не только дорогие дирижабли, но очень дешевый аэроплан, стоимостью в хорошую лошадь, держится в воздухе более четырех часов!
Уже и теперь такие авиаторы, как Генри Фарман, в состоянии перелетать пространства между европейскими столицами. Уже и теперь гр. Ламберт, как сокол, носится над башней Эйфеля в Париже, поднимаясь выше версты над землей. В течение одного лишь последнего года достигли того, что начинают летать, подобно чайкам, в бурную погоду, когда ветер достигает скорости курьерского поезда.
"Цеппелины" держатся в воздухе уже 38 часов, - срок достаточный, чтобы перелететь материк. Сейчас у немцев имеются уже шестнадцать воздушных кораблей. По английским источникам, к концу этого года у немцев будет до 70 кораблей, способных не только наблюдать за расположением неприятельских армий и крепостей, но и метать в них разрывные снаряды. Не забудьте, что, благодаря, кажется, русским террористам, бомбы ужасного действия доведены до размеров яблока".
Однако, Генштаб упирался, говоря, что самолет с военной точки зрения угрозы не представляет. Флот тем более был не в восторге. Промышленники хотели строить дорогие минный крейсеры и дредноуты. Энтузиастам - студентам, русским самоучкам летчикам - не давали ни площадки, чтобы летать, ни ангары чтобы собирать самолеты. Все это делали полуподпольно, на сборы личных средств. Самолет чиновники упорно считали дорогим и бестолковым баловством. Закончились споры тем, что Великий князь Александр Михайлович своим решением постановил: воздушному военному флоту быть. Если бы не это решение, Россия вступила в Первую мировую без авиации вовсе, или с авиацией в полузачаточном состоянии.
Однако, стоит заметить, что русская история имеет свойство повторяться порой в самых причудливых формах. Споры о необходимости увеличения количества БПЛА в армии, начиная с коптеров на уровне взвода, помните?
BY Андрей Медведев
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from in
