Один президентский пост на двоих — так теперь выглядит высший орган исполнительной власти в Никарагуа. Тандем действующего главы государства Даниэля Ортеги и его супруги Росарио Мурильо — результат конституционных поправок и первый в мире опыт гендерного сопрезидентства.
Среди прочих новелл реформы — отсрочка выборов и расширение прав президентской четы. Теперь соправители могут назначать вице-президентов без всенародного голосования и контролировать вооруженные силы и полицию. Формирование диархии повлияет и на региональную политику: Никарагуа сближается с Китаем, планируя строительство альтернативы Панамскому каналу и становясь «недружественным» США режимом.
Впрочем, кейс Никарагуа — не новость для стран Глобального Юга, которые давно расширяют участие женщин в политической и экономической жизни. Хрестоматийные примеры женщин-президентов — Клаудиа Шейнбаум в Мексике и Дилма Русеф в Бразилии. В погоне за трендом не отстают и Руанда, Боливия, Куба, обгоняющие скандинавские страны по количеству женщин в парламенте. Причины прозаичны — страны видят в гендерном квотировании фактор повышения легитимности и формирования лояльной базы сторонников.
Один президентский пост на двоих — так теперь выглядит высший орган исполнительной власти в Никарагуа. Тандем действующего главы государства Даниэля Ортеги и его супруги Росарио Мурильо — результат конституционных поправок и первый в мире опыт гендерного сопрезидентства.
Среди прочих новелл реформы — отсрочка выборов и расширение прав президентской четы. Теперь соправители могут назначать вице-президентов без всенародного голосования и контролировать вооруженные силы и полицию. Формирование диархии повлияет и на региональную политику: Никарагуа сближается с Китаем, планируя строительство альтернативы Панамскому каналу и становясь «недружественным» США режимом.
Впрочем, кейс Никарагуа — не новость для стран Глобального Юга, которые давно расширяют участие женщин в политической и экономической жизни. Хрестоматийные примеры женщин-президентов — Клаудиа Шейнбаум в Мексике и Дилма Русеф в Бразилии. В погоне за трендом не отстают и Руанда, Боливия, Куба, обгоняющие скандинавские страны по количеству женщин в парламенте. Причины прозаичны — страны видят в гендерном квотировании фактор повышения легитимности и формирования лояльной базы сторонников.
On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into."
from in
