Мобилизация в России становится возможной как составной результат целого набора факторов: - Перед возможным перемирием даже объявление о планах мобилизации сильно остудит милитаристский угар общества; - Ожидание перемирия провоцирует желание поднять ставки и захватить как можно больший контроль за территориями, меньше считаясь с потерями, а для этого потребуются люди; - Победа сторонников "освобождения Курской области в кратчайшие сроки" - это привело к срыву планового формирования стратегических резервов и неоправданно высоким потерям, которых можно было бы легко избежать при стратегии "мариновки ВСУ в Курской области"; - Объективный дефицит людей в зоне боевых действий для столь продолжительной наступательной кампании широким фронтом; - Риски стремительного обвала набора новых контрактников в силу банального исчерпания потенциальной категории желающих. В принципе, более жесткий подход к текущему этапу "ползучей мобилизации" сегодня ощутим даже в Москве, которую обычно стараются не кошмарить. В общем-то, объявлять "вторую волну" тоже необязательно: достаточно просто всерьез взяться за тех, кому можно вручить повестки по старой доброй "частичной мобилизации".
Мобилизация в России становится возможной как составной результат целого набора факторов: - Перед возможным перемирием даже объявление о планах мобилизации сильно остудит милитаристский угар общества; - Ожидание перемирия провоцирует желание поднять ставки и захватить как можно больший контроль за территориями, меньше считаясь с потерями, а для этого потребуются люди; - Победа сторонников "освобождения Курской области в кратчайшие сроки" - это привело к срыву планового формирования стратегических резервов и неоправданно высоким потерям, которых можно было бы легко избежать при стратегии "мариновки ВСУ в Курской области"; - Объективный дефицит людей в зоне боевых действий для столь продолжительной наступательной кампании широким фронтом; - Риски стремительного обвала набора новых контрактников в силу банального исчерпания потенциальной категории желающих. В принципе, более жесткий подход к текущему этапу "ползучей мобилизации" сегодня ощутим даже в Москве, которую обычно стараются не кошмарить. В общем-то, объявлять "вторую волну" тоже необязательно: достаточно просто всерьез взяться за тех, кому можно вручить повестки по старой доброй "частичной мобилизации".
BY Бельцев
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from in
