Бедный Рюрик

🔆АЛЕКСАНДР ГАВРИЛОВ

«А что случилось? – это ключевой вопрос нашего мира уже два с половиной года, ищущий совместного ответа общества.

Но такова константа русской культуры – мы старательно обходим молчанием самые важные вещи, которые нужно проговаривать и публично обсуждать, а не прятаться от ответа.

Но заметьте: если где-то возникает пузырь молчания, непроговоренности, тишины, значит – это самое важное и есть.

Чтобы не дотрагиваться до главного, у нас есть специальные техники умолчания. Сейчас все готовы говорить об опыте первой эмиграции, о Бродском, Бунине и Солженицыне, а нынешняя ситуация на все предыдущие не похожа - есть сходства, но есть и отличия.

К сожалению, пока этот опыт не собран и не проговорен. Любое художественное и мыслительное приближение анализа к современности воспринимается как чудовищная бестактность и жестокость, это у нас такая привычка.

Ответ общества на текущую ситуацию, который сформулирован в виде ироничного «А что случилось?», это не ответ, а попытка убежать от него.

Катастрофа, которая произошла с нами, она произошла со всеми нами. Надо больше говорить и писать об этом. Мне этого не хватает в публичном и литературном пространстве, которое должно служить объединению.

Попытки деления на уехавших из России и оставшихся в России – ошибочно и преступно. Пропаганда пытается расколоть нас всех на фрагменты, на баррикады, на фронты.

Но мы – единое целое, потому что беда у нас общая. Увы, часто мы становимся в критические моменты истории преступными индивидуалистами - мы сначала разделяемся, чтобы потом сделать что-то вместе.

Мы вместе можем быть либо на кухне, либо перед лицом смерти. А надо быть вместе всегда.

Мы сегодня занимаемся, как принято говорить, «тамиздатом» - издаем книги на русском языке за рубежом.

И в рамках «тамиздата» объединились все, кто не хочет проиграть пропаганде и отдать свою душу тьме.

У каждого из нас случился открытый перелом биографии.

У всех сразу - и у тех, кто остался, и у тех, кто уехал. Перелом общий – это диагноз. Беда позволяет нам ощутить общее пространство.
Искусство и литература, в частности, вбирает в себя трагические удары истории и судьбы.

И русская культура сегодня именно этим и занимается, она себя не скомпрометировала, она живет.

Когда выходят книги с запечатанными черным шрифтом запрещенными в России словами – это высказывание и история. Страницы многих книг сегодня словно прострелены.

Это и есть наша общая история, нам с ней жить и работать»

www.group-telegram.com/in/akalitin.com/438

5.2K viewsOct 18, 2024 at 11:18

🔆АЛЕКСАНДР ГАВРИЛОВ

«А что случилось? – это ключевой вопрос нашего мира уже два с половиной года, ищущий совместного ответа общества.

Но такова константа русской культуры – мы старательно обходим молчанием самые важные вещи, которые нужно проговаривать и публично обсуждать, а не прятаться от ответа.

Но заметьте: если где-то возникает пузырь молчания, непроговоренности, тишины, значит – это самое важное и есть.

Чтобы не дотрагиваться до главного, у нас есть специальные техники умолчания. Сейчас все готовы говорить об опыте первой эмиграции, о Бродском, Бунине и Солженицыне, а нынешняя ситуация на все предыдущие не похожа - есть сходства, но есть и отличия.

К сожалению, пока этот опыт не собран и не проговорен. Любое художественное и мыслительное приближение анализа к современности воспринимается как чудовищная бестактность и жестокость, это у нас такая привычка.

Ответ общества на текущую ситуацию, который сформулирован в виде ироничного «А что случилось?», это не ответ, а попытка убежать от него.

Катастрофа, которая произошла с нами, она произошла со всеми нами. Надо больше говорить и писать об этом. Мне этого не хватает в публичном и литературном пространстве, которое должно служить объединению.

Попытки деления на уехавших из России и оставшихся в России – ошибочно и преступно. Пропаганда пытается расколоть нас всех на фрагменты, на баррикады, на фронты.

Но мы – единое целое, потому что беда у нас общая. Увы, часто мы становимся в критические моменты истории преступными индивидуалистами - мы сначала разделяемся, чтобы потом сделать что-то вместе.

Мы вместе можем быть либо на кухне, либо перед лицом смерти. А надо быть вместе всегда.

Мы сегодня занимаемся, как принято говорить, «тамиздатом» - издаем книги на русском языке за рубежом.

И в рамках «тамиздата» объединились все, кто не хочет проиграть пропаганде и отдать свою душу тьме.

У каждого из нас случился открытый перелом биографии.

У всех сразу - и у тех, кто остался, и у тех, кто уехал. Перелом общий – это диагноз. Беда позволяет нам ощутить общее пространство.
Искусство и литература, в частности, вбирает в себя трагические удары истории и судьбы.

И русская культура сегодня именно этим и занимается, она себя не скомпрометировала, она живет.

Когда выходят книги с запечатанными черным шрифтом запрещенными в России словами – это высказывание и история. Страницы многих книг сегодня словно прострелены.

Это и есть наша общая история, нам с ней жить и работать»

BY Бедный Рюрик