Президент Грузии не стала подписывать принятый парламентом закон о запрете пропаганды ЛГБТ.
На перспективах документа это вряд ли скажется: согласно грузинскому законодательству, если президент не подписал закон, то вместо него это может сделать спикер парламента.
В Грузии правит не президент, а партия. Премьер.
Зурабишвили — последняя из команды Саакашвили, не лишившаяся поста. Родилась в Париже. Всю свою политическую карьеру строила во Франции и США. В возрасте 52 лет впервые переехала в Грузию, стала главой МИД при Саакашвили.
В Грузии уже окончательно разобрались, кто есть кто. Выступать за ЛГБТ, это, конечно, политическое самоубийство в стране с традиционными ценностями.
Но ей и плевать на электорат. У неё этой осенью заканчивается президентский срок и она, наверняка, уедет к себе на родину в Париж или США.
Верность своей родине она доказала. И эта родина — не Грузия.
Президент Грузии не стала подписывать принятый парламентом закон о запрете пропаганды ЛГБТ.
На перспективах документа это вряд ли скажется: согласно грузинскому законодательству, если президент не подписал закон, то вместо него это может сделать спикер парламента.
В Грузии правит не президент, а партия. Премьер.
Зурабишвили — последняя из команды Саакашвили, не лишившаяся поста. Родилась в Париже. Всю свою политическую карьеру строила во Франции и США. В возрасте 52 лет впервые переехала в Грузию, стала главой МИД при Саакашвили.
В Грузии уже окончательно разобрались, кто есть кто. Выступать за ЛГБТ, это, конечно, политическое самоубийство в стране с традиционными ценностями.
Но ей и плевать на электорат. У неё этой осенью заканчивается президентский срок и она, наверняка, уедет к себе на родину в Париж или США.
Верность своей родине она доказала. И эта родина — не Грузия.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from in
