это у девочки к которой мы третий год ездим поздравлять, Баба Яга скинула снаряд. Слава Богу, никто не пострадал. Чудом. Она отошла он окна за несколько минут. Ждала Деда Мороза и Снегурочку. Смотрела в окно.
Сложно быть доброй Снегурочкой. Сложно надевать маску этого доброго персонажа, когда видишь такое и бушуют в тебе ураганы злости и бессилия. И страха. Страха приехать и узнать что-то плохое.
Вернулись с выезда и трясет. Злюсь, матерюсь и ору на всех. И плачу.
В эти минуты:
Я ненавижу эту войну, друзья мои, всеми фибрами своей души ненавижу её. За эти испуганные детские глаза, за могилы друзей, за тела стариков.
Я ненавижу балаболов, всех от низу до верху. Это глобальное вранье. Эту безответственность, это распиздяйство. И этих тварей, что потеряли в себе Человека. И наших и их.
Я не робот. Я человек, и испытываю все эти чувства. Я незнаю, что еще могу сделать, чтобы этого зла было меньше. И чтобы в моем сердце оно не врастало. Делать добрые дела, наверное, еще больше… Но иногда складывается ощущение, что ты постоянно латаешь трескающуюся стену… И не цементом, а каким-то мороженым😔
это у девочки к которой мы третий год ездим поздравлять, Баба Яга скинула снаряд. Слава Богу, никто не пострадал. Чудом. Она отошла он окна за несколько минут. Ждала Деда Мороза и Снегурочку. Смотрела в окно.
Сложно быть доброй Снегурочкой. Сложно надевать маску этого доброго персонажа, когда видишь такое и бушуют в тебе ураганы злости и бессилия. И страха. Страха приехать и узнать что-то плохое.
Вернулись с выезда и трясет. Злюсь, матерюсь и ору на всех. И плачу.
В эти минуты:
Я ненавижу эту войну, друзья мои, всеми фибрами своей души ненавижу её. За эти испуганные детские глаза, за могилы друзей, за тела стариков.
Я ненавижу балаболов, всех от низу до верху. Это глобальное вранье. Эту безответственность, это распиздяйство. И этих тварей, что потеряли в себе Человека. И наших и их.
Я не робот. Я человек, и испытываю все эти чувства. Я незнаю, что еще могу сделать, чтобы этого зла было меньше. И чтобы в моем сердце оно не врастало. Делать добрые дела, наверное, еще больше… Но иногда складывается ощущение, что ты постоянно латаешь трескающуюся стену… И не цементом, а каким-то мороженым😔
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from in
