Объёмы ввода жилья в столицах и мегаполисах падают. Российский рынок жилья на следующий год может, по прогнозам, завершить с падением сданного жилья на 8-10%. И это падение было ожидаемым.
При всём неприятии курса Эльвиры Набиуллиной в одном она была права: в 2020 году нельзя было выдавать огромные субсидии застройщикам. Тогда это рассматривалось как устойчивая мера поддержки экономики страны в условиях ковида. Льготная ипотека, в итоге, увеличила недоступность жилья, а не снизила его.
За льготную ипотеку платили прочие категории граждан, то есть она существовала за счёт высоких цен на недвижимость. Их даже можно назвать задранными. Понятно, что застройщики в той же столице договариваются между собой и формируют синдикат. То есть цены не снижают и даже повышают их.
Аргументы Э. Набиуллинной нужно принимать осторожно. Она хотела, чтобы развивался банковский сектор и прибыль получал он, а не застройщики. Но в оценках льготной ипотеки она оказалась права.
Сейчас эта политика достигает своих пределов. Цены на жилую недвижимость больше расти не могут. Соответственно, они будут падать. Пока в сравнении с темпами инфляции, но, возможно, и в относительных значениях.
Данную ситуацию государство должно использовать в стратегическом смысле. Прекратить сверхконцентрацию людей в Московской агломерации. Появляется внерыночная возможность концентрировать темпы строительства в регионах, а не усиливать магнит под названием "Московская агломерация".
То есть речь идёт о том, что жильё будут строить в рамках госзаказа. В новых регионах, на севере и на Дальнем Востоке. В этом большой и стратегический смысл. Для долгосрочного развития России не нужна концентрация населения в центральной части страны и на юге. Ну, а застройщики потянутся за государственными деньгами.
Объёмы ввода жилья в столицах и мегаполисах падают. Российский рынок жилья на следующий год может, по прогнозам, завершить с падением сданного жилья на 8-10%. И это падение было ожидаемым.
При всём неприятии курса Эльвиры Набиуллиной в одном она была права: в 2020 году нельзя было выдавать огромные субсидии застройщикам. Тогда это рассматривалось как устойчивая мера поддержки экономики страны в условиях ковида. Льготная ипотека, в итоге, увеличила недоступность жилья, а не снизила его.
За льготную ипотеку платили прочие категории граждан, то есть она существовала за счёт высоких цен на недвижимость. Их даже можно назвать задранными. Понятно, что застройщики в той же столице договариваются между собой и формируют синдикат. То есть цены не снижают и даже повышают их.
Аргументы Э. Набиуллинной нужно принимать осторожно. Она хотела, чтобы развивался банковский сектор и прибыль получал он, а не застройщики. Но в оценках льготной ипотеки она оказалась права.
Сейчас эта политика достигает своих пределов. Цены на жилую недвижимость больше расти не могут. Соответственно, они будут падать. Пока в сравнении с темпами инфляции, но, возможно, и в относительных значениях.
Данную ситуацию государство должно использовать в стратегическом смысле. Прекратить сверхконцентрацию людей в Московской агломерации. Появляется внерыночная возможность концентрировать темпы строительства в регионах, а не усиливать магнит под названием "Московская агломерация".
То есть речь идёт о том, что жильё будут строить в рамках госзаказа. В новых регионах, на севере и на Дальнем Востоке. В этом большой и стратегический смысл. Для долгосрочного развития России не нужна концентрация населения в центральной части страны и на юге. Ну, а застройщики потянутся за государственными деньгами.
BY Асфальт
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels.
from in
