В 5-м классе к нам пришла новая девочка. Ее звали Лиза. Она была полной, носила очки, ее светлые волосы, заплетенные в косички, выглядели как солома, а лицо было покрыто множественными прыщами. Пацаны быстро дали ей прозвище — Уродина. Мы были слишком малы и глупы, осудили человека по внешнему виду, даже не зная, кто она и как живет. Жалко, что мы поняли это слишком поздно...Портфель Уродины постоянно валялся в разных частях классов, коридоров, однажды его выбросили из окна второго этажа. Иногда она приходила домой с синяками. Лиза никогда не жаловалась на нас, она каждый день плакала и ни разу не настучала, а на синяки она отвечала, мол, упала. Ей приходилось терпеть тонну унижений со стороны парней. Девочки сначала просто не хотели с не общаться, т.к. боялись стать такими же изгоями, а затем тоже начали унижать ее. Так продолжалось 2 года... В 7-м классе мы стали полными моральными уродами. Дело уже не обходилась синяками и толканиями. Мы частенько били ее, если что-то нам не нравилось. В один из таких разов мы зашли слишком далеко. Был урок географии. Парни обманули учительницу, сказав, что нам ничего не задали, но Лиза проболталась, что домашка была. Училка настучала классухе, и весь класс остался на час после уроков. Все были в гневе. Мы, как ни в чем не бывало, пошли вниз, там мы ждали Лизу. Пацаны затащили ее в туалет и начали бить. Жестоко. Ногами в живот, лицо, они прыгали на ней и таскали за волосы, заставляли лизать унитаз, ей заткнули горло, чтобы никто не услышал. Я выдержала минут 5 возле туалета, принимать участия в этом я не хотела, по этому решила уйти (возможно поэтому я сейчас жива). Я и еще несколько девочек ушли оттуда, а через час нам позвонили и сказали прийти в школу. Полиция, скорая, учителя, дети... я не понимала, что произошло в школе? Нас отвели к кабинету биологии. Там стояли завуч, полиция и наши родители. Из кабинета вышла Марина и ее отец, потом позвали нас с мамой. Следователь расспрашивал меня о сегодняшнем дне, а потом сказал, что в школьном туалете было найдено изуродованное тело Лизы Григорьевой. Тогда я рассказала все как было. Что было дальше не так важно, поэтому это можно опустить. Некоторые дети были выгнаны из школы. Тем детям, чье причастие в убийстве было доказано, не было 14 лет, их не смогли посадить. В нашем классе осталось 12 человек. Мы были под строгим контролем всех возможных людей. Учителя с большим страхом вели у нас уроки. Нам было запрещено выходить одним из кабинета, ходить в столовую. Ровно через месяц умер Дима, который, как мне рассказали нанес смертельный удар в висок (хотя, врачи сказали, что до этого было достаточно ударов, чтобы она умерла, т. к. внутри нее была каша).
В 5-м классе к нам пришла новая девочка. Ее звали Лиза. Она была полной, носила очки, ее светлые волосы, заплетенные в косички, выглядели как солома, а лицо было покрыто множественными прыщами. Пацаны быстро дали ей прозвище — Уродина. Мы были слишком малы и глупы, осудили человека по внешнему виду, даже не зная, кто она и как живет. Жалко, что мы поняли это слишком поздно...Портфель Уродины постоянно валялся в разных частях классов, коридоров, однажды его выбросили из окна второго этажа. Иногда она приходила домой с синяками. Лиза никогда не жаловалась на нас, она каждый день плакала и ни разу не настучала, а на синяки она отвечала, мол, упала. Ей приходилось терпеть тонну унижений со стороны парней. Девочки сначала просто не хотели с не общаться, т.к. боялись стать такими же изгоями, а затем тоже начали унижать ее. Так продолжалось 2 года... В 7-м классе мы стали полными моральными уродами. Дело уже не обходилась синяками и толканиями. Мы частенько били ее, если что-то нам не нравилось. В один из таких разов мы зашли слишком далеко. Был урок географии. Парни обманули учительницу, сказав, что нам ничего не задали, но Лиза проболталась, что домашка была. Училка настучала классухе, и весь класс остался на час после уроков. Все были в гневе. Мы, как ни в чем не бывало, пошли вниз, там мы ждали Лизу. Пацаны затащили ее в туалет и начали бить. Жестоко. Ногами в живот, лицо, они прыгали на ней и таскали за волосы, заставляли лизать унитаз, ей заткнули горло, чтобы никто не услышал. Я выдержала минут 5 возле туалета, принимать участия в этом я не хотела, по этому решила уйти (возможно поэтому я сейчас жива). Я и еще несколько девочек ушли оттуда, а через час нам позвонили и сказали прийти в школу. Полиция, скорая, учителя, дети... я не понимала, что произошло в школе? Нас отвели к кабинету биологии. Там стояли завуч, полиция и наши родители. Из кабинета вышла Марина и ее отец, потом позвали нас с мамой. Следователь расспрашивал меня о сегодняшнем дне, а потом сказал, что в школьном туалете было найдено изуродованное тело Лизы Григорьевой. Тогда я рассказала все как было. Что было дальше не так важно, поэтому это можно опустить. Некоторые дети были выгнаны из школы. Тем детям, чье причастие в убийстве было доказано, не было 14 лет, их не смогли посадить. В нашем классе осталось 12 человек. Мы были под строгим контролем всех возможных людей. Учителя с большим страхом вели у нас уроки. Нам было запрещено выходить одним из кабинета, ходить в столовую. Ровно через месяц умер Дима, который, как мне рассказали нанес смертельный удар в висок (хотя, врачи сказали, что до этого было достаточно ударов, чтобы она умерла, т. к. внутри нее была каша).
BY Бар «Стрёмный закуток»
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from in
