Сегодня, 83 года назад, завершилась оборона полуострова Ханко

И вот пришла последняя минута.
К востоку повернули корабли.
В последних вспышках берега Гангута
Растаяли и скрылися вдали.

М. Дудин

В течение полугода, с 26 июня по 2 декабря 1941 года, почти 30 тысяч советских солдат держали оборону небольшого полуострова, едва выдающегося в море на фоне изрезанной береговой линии Финляндии. Отданный Советскому Союзу в аренду по итогам Зимней войны, Ханко находился в 450 километрах от Ленинграда и мог снабжаться только по воде. Необходим он был для того, чтобы контролировать судоходство у южного берега Финляндии и вместе с советскими силами на севере Эстонии закрывать проход в Финский залив.

За год обустройства базы там был построен мощный комплекс укреплений и создана группировка крупнокалиберной артиллерии. Нельзя сказать, что финны обрушили на советских солдат всю свою мощь, но и мириться с существованием "пистолета, направленного в сердце Финляндии", как высказался финский президент Ристо Рюти, они не хотели. Начинается позиционная война с постоянными обстрелами и вылазками десантных групп. Окружённый гарнизон не сидел сложа руки и активно проявлял инициативу, захватив целых 19 островов, окружавших базу.

На фоне стремительно ухудшающегося положения города в первую блокадную осень новости о державшемся столь долго гарнизоне были маленьким "светом в окне" для ленинградцев, и упоминания о Ханко в некоторых дневниках можно найти наравне с Одессой и Севастополем. Однако после захвата немцами Эстонии и Моонзунда удерживать Ханко стало бессмысленно, и советское руководство начинает эвакуацию гарнизона. Было организовано несколько конвоев, которые с переменным успехом смогли доставить большую часть солдат и припасов в Ленинград. Немало кораблей подорвалось на минных полях, и самой большой трагедией эвакуации стала гибель корабля "Иосиф Сталин" с более 5000 человек на борту. Из них более 1000 человек погибли, и почти 2000 были взяты в плен.

В мясорубке лета 1941 года на гигантском фронте основной территории СССР нередко рождались полководческие таланты и сплочённые, закалённые в боях части - и сразу же гибли в лавине немецкого наступления. В этом смысле ханковцами повезло: в боях "низкой интенсивности", когда боевой опыт не исчезает после окружения или с потерями в 100-200% личного состава в месяц, была выкована, наверное, лучшая дивизия Ленинградского фронта. Оборонявшая полуостров 8-я стрелковая бригада станет потом 136-й стрелковой дивизией, а в январе 1943 года - 63-й гвардейской. Эти люди прорывали блокаду, эти люди брали "Чёртову" Синявинскую высоту, эти люди шли в первых рядах на штурм Пулковских высот в январе 1944 года. Командовавший ей с 1940 года полковник Симоняк, названный впоследствии "Генералом Прорывом", участвовал в параде Победы 1945 года уже в звании генерал-лейтенанта.

Там же, на Ханко, был выкован и поэтический талант Михаила Дудина, которого я считаю вторым по значимости поэтом блокады после Ольги Берггольц. Он прибыл на базу в числе первых в мае 1940 года и убыл в последний день эвакуации. В октябре 1941 года он прославится своей листовкой - "диссом" Маннергейма на манер письма запорожцев султану. В цензурированной форме она была зачитана по ленинградскому радио, а оригинал вы можете увидеть выше.

Героическая оборона Ханко не была забыта, и уже в 1944 году была спроектирована огромная памятная доска-брандмауэр на месте стены разрушенного дома по улице Пестеля. Сделано это было не случайно, так как стоящая напротив Пантелеймоновская церковь посвящена Гангутскому морскому сражению 1714 - а Ханко и Гангут это разные названия одного и того же полуострова. Другой известный поэт, живший совсем рядом, написал о ней стихотворение с таким строками:

Здесь должен быть фонтан, но он не бьёт.
Однако сырость северная наша
освобождает власти от забот,
и жажды не испытывает чаша.

Думаю, и Бродский, и Дудин были бы немало удивлены, узнав о том, что вместо починки фонтана для ханковцев власти поставят доску их смертельному врагу. Но это уже совсем другая история.