Сколько сможете вспомнить весëлых книг, написанных на русском языке? Я – не больше дюжины, отечественная литература состоит из страдания как озеро – из воды.
Но тем приятнее найти лëгкий и веселящий текст, полностью состоящий из «люблю помечтать и все мои мечты сбываются». Это как спин-офф бендериады, в котором Остап таки покупает белые штаны, добирается до Рио и гуляет по Ипанеме.
Книга – мой ровесник, она из 1984 года, где главный герой точно знает, что ему нужно для счастья: тельняшка, борода, кривая трубка, золотой зуб, бамбуковая лодка (чтобы поднять одной левой) и сплав по диким водоëмам Подмосковья вместе с товарищами. Если не считать зуба, всë удалось, это ли не счастье?
Первая половина книги, про поиск тростника в заснеженной советской Москве, огненно хороша; вторая, про сплав, лучше всего зайдëт любителям латиноамериканской литературы.
Если у вас в организме дефицит веселящего текста, обязательно берите «Самую лëгкую лодку», а затем – «Кот ушëл, а улыбка осталась» Данелии
Сколько сможете вспомнить весëлых книг, написанных на русском языке? Я – не больше дюжины, отечественная литература состоит из страдания как озеро – из воды.
Но тем приятнее найти лëгкий и веселящий текст, полностью состоящий из «люблю помечтать и все мои мечты сбываются». Это как спин-офф бендериады, в котором Остап таки покупает белые штаны, добирается до Рио и гуляет по Ипанеме.
Книга – мой ровесник, она из 1984 года, где главный герой точно знает, что ему нужно для счастья: тельняшка, борода, кривая трубка, золотой зуб, бамбуковая лодка (чтобы поднять одной левой) и сплав по диким водоëмам Подмосковья вместе с товарищами. Если не считать зуба, всë удалось, это ли не счастье?
Первая половина книги, про поиск тростника в заснеженной советской Москве, огненно хороша; вторая, про сплав, лучше всего зайдëт любителям латиноамериканской литературы.
Если у вас в организме дефицит веселящего текста, обязательно берите «Самую лëгкую лодку», а затем – «Кот ушëл, а улыбка осталась» Данелии
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted.
from in
