​​📚 Книжный вызов 2025

В рамках литературного салона сомнительной серьёзности мы с девочками решили в наступающем 2025 году развести некоторый балаган.

Идея балагана: Комфортный и задорный книжный вызов

Цель балагана: Создать читательское пространство для всех желающих, не ограничиваясь строгими рамками формы, жанра и языка.
задача минимум: прочитать 12 книжек за год
задача максимум: выполнить все 24 задания

Правила балагана:
• В начале месяца (условно) вы выбираете книжку, которая подходит по одному или нескольким пунктам вызова.
• Читаете выбранную книжку.
• В конце месяца приходите выбранную книжку обсуждать.
• Готово! Вы великолепны!

Алгоритм проведения балагана:
• В начале месяца я буду публиковать выбранную мной книжку, в комментариях под постом вы сможете делиться своими планами.
• В конце месяца я буду писать отзыв на свой выбор, а вы – опять же опционально, в комментариях – свои впечатления от прочитанной вами книги.
• Таким образом у нас получится структура для чтения и обсуждений, но выбор книжек будет ваш личный.

Очень надеюсь, что вам захочется поучаствовать и мы прочитаем вместе много интересного! Картинка с вызовом сверху, рабочий хэштег: #мы_из_кв25

Идейные вдохновительницы книжного вызова:
Надя, Интеллигентка Гадова
Люба, Amore e libri
Маша, Машины книжки
Наташа, Все прочитали и я прочитала
Наташа, Следующая история
Лена, Фанерный ераплан
и я, Настя, books & all

​​Егана Джаббарова - Руки женщин моей семьи были не для письма (2023)

Продолжаем изучать тему телесности и вслед за Моштари Хилал, Евой Бальтазар, Хан Ган и Клаудией Пиньейро читаем Егану Джаббарову.

В этой автофикциональной повести Джаббарова прорабатывает поколенческие травмы женщин своей семьи, историю своего тела, историю болезни своего тела и роль, которую во всех этих аспектах её существования играет патриархальное насилие.

Приличные люди хвалят повесть Джаббаровой, и мне тоже хочется его хвалить: за ясность и мелодичность языка, за многослойные мотивы и повествовательные перекликания, за интерсекциональность и за то, что я вспомнила своё ташкентское детство.
Сильной стороной повести мне видится способность текста выдерживать противоречия: когда Джаббарова говорит о восточных свадьбах как о главных пространствах для общения и позиционирования себя в социуме, ей чудным образом удаётся критиковать патриархальные и религиозные системы насилия, не обесценивая при этом значимости этих пространств для женского опыта.

Во мне особенно отозвалось то, что Мадина Тлостанова в своей "биомифографии" Еганы Джаббаровой назвала пограничным уделом мигрантов (вообще очень советую послесловие к "Рукам женщин..." авторства Тлостановой – там вы найдёте анализ литературного, феминистского и посколониального контекста). Вот этот вот момент, когда ты на исторической родине уже не свой, а в месте, где платишь налоги, ещё не свой, это прямая дорожка в экзистенциальный кризис. Сиё подтверждает и сама Джаббарова, когда пишет: "очевидно, если я говорю на нескольких языках, то существует несколько версий меня". И тут текст снова заставляет меня вдохнуть, выдохнуть и постараться выдержать противоречие без попытки его разрешить, потому что, с одной стороны, конечно каждый человек огромен и вмещает множества, но с другой стороны, есть что-то ценное в том, чтоб не задумываться о своей чуждости.

С нами внезапно постоянная рубрика "Новости с немецких околокнижных полей":

Сегодня я узнала, что в ассортимент одной из самых больших сетей книжных магазинов в Германии Hugendubel с недавних пор входят электронные и аудиокниги издательства Inspiria.

Тайные Санты решили, что Настя - это спектр, поэтому прислали мне ассорти из детских книжек и макабра.
Обожаю ❤️

Внезапно (i.e. намеренно, вследствие приложенных усилий) обнаружила себя в роли интердисциплинарного паблик интеллекшуал.
Марк с ребятами из других киношных каналов после моей рецензии на "Кармиллу" Джозефа Шеридана Ле Фаню составил подборку её экранизаций.
А Даша сделала обзор на нон-фикшн и взяла в список мой пост о книжке Филиппы Пэрри "Как жаль, что мои родители об этом не знали (и как повезло моим детям, что теперь об этом знаю я)".

Такими темпами жду теперь advance reading copy "Ветров зимы" Джорджа Р.Р. Мартина 💅

Эрнст Теодор Амадей Гофман - Щелкунчик и Мышиный король (1816)

В том, что "Щелкунчик" для меня в первую очередь балет Чайковского, а не немецкая сказка, заслуга моей мамы. За что ей отдельное спасибо, потому что кому нужен криповатый крёстный с его хитрыми планами, когда можно смотреть на танец феи Драже.

Рождество, волшебство, семиголовые мышиные короли, красивые принцы, застывшие в деревянных обличиях, сила детской фантазии, урок не судить о других по внешности и великая сила любви – что ещё нужно в детской новогодней книжке. Ну, а иллюстрации Марии Михальской, это отдельный праздник.
Надеюсь, когда моя дочь перестанет отрицать нерифмованную письменную форму, мы зачитаем с ней "Щелкунчика" до дыр.

Курт Бангерт защитил докторскую диссертацию в 78 лет.
Желаю нам всем в 2025 году куртовский набор: целеустремлённость, PhD и сил и желания на авантюры.
С новым счастьем! 💫

​​Решила ворваться в книжный вызов с ноги, поэтому начинаю читательский год с поэтического сборника Мэри Оливер "Dream Work". В лирике я разбираюсь на уровне "Тигра на улице" Даниила Хармса, так что посмотрим, что у меня выйдет со стихами на английском.

Выполняю сразу два пункта вызова:
• книга жанра, который вы редко читаете
• книга объёмом меньше 200 страниц

#мы_из_кв25

С нами непостоянная рубрика "Неожиданные сложности в воспитании билингва":
Заказала в начале декабря в местном русскоязычном магазине детские новогодние книжки. Пишу сегодня, спрашиваю, что там как. А мне говорят: "Всё по плану, книжки отправим в конце января".

Я бы сказала, что с такими сроками книжки проще написать самой, если бы мой манускрипт не смотрел на меня с лицом "я что для тебя какая-то шутка".

В Атлантике Артур Брукс предлагает сделать предрассветный час самым трансцендентным моментом моего дня и сформулировать его в экзистенциальных терминах: "Дискомфорт от раннего подъёма свидетельствует о том, что вы действительно живы, и это первый акт вашего бунта против смерти".
Я думала, свидетельство моего бунта против смерти – это мешки под моими глазами и тот факт, что я не перестаю покупать книжки, которые не читаю, but okay.