Telegram Group & Telegram Channel
​​Новое видео на канале!

На прошлой неделе Die Linke представили в Бундестаге законопроект, нацеленный преодолеть «особенности рынка труда на востоке». Риторика сопредседателя партии Дитмара Барча заключалась в критике существующей конъюнктуры, когда на востоке занятые получают медианно на 20% меньше валого дохода, чем на западе страны. Решение Левые увидели в упрощении заключения коллективных договоров (Tarifvertrag), то есть договоров работодателей с коллективом/профсоюзом, а не с отдельным работником как экономическим агентом.

Законодательство в этой области устроено так, что условия договора действуют бессрочно и являются обязательными. В результате, отклонения от договора в ущерб работнику исключаются, но в ущерб работодателю — допускаются по принципу благоприятствования (Günstigkeitsprinzip). Естественно, это институционализированный инструмент давления профсоюзов и закрепление их монопольного статуса.

Вообще, критическая позиция Левых относительно разрыва востока и запада — возмутительно лицемерна. Партия, будучи прямой преемницой восточногерманской СЕПГ, жалуется на отставание земель бывшей ГДР! Будто не они, а какие-то другие товарищи строили там социализм при помощи репрессий, Штази и советских танков.

Однако критиковать правительство ФРГ за этот пресловутый разрыв допустимо, но с другой стороны: именно различные меры поддержки новых земель, вроде налога солидарности (Solidaritätszuschlag), трансфертных платежей и, в особенности,— уступок профсоюзам (отчего зарплаты на востоке росли несоразмерно быстрее, чем производительность) ответственны за невозможность преодоления отставания востока. Эти интервенции сродни американскому Закону о Гражданских Правах 1964 и Affirmative Action, ибо также создают «особые условия» и «подкладывают свинью» целевой группе в обход единственного эффективного пути решения проблемы — свободной конкуренции. Вряд ли до близоруких Левых когда-нибудь дойдет, что именно их меры «поддержки» и порождают «особенности рынка труда на востоке».

В свою очередь Рене Шпрингер, отвечая на критику Барча, справедливо подмечает, что Левые также ответственны за перечисленные показатели, ибо входят в правящие коалиции в тех федеральных землях, где проблема относительной бедности актуальна. Так, например, Шпрингер указывает на количество получателей пособия по безработице. Больше всего оно именно в «марксистском болоте Берлине», где Левые перманентно правят 14 лет.

По этому поводу прилагаю еще несколько статистических данных о красной столице.

В 2019 году 16% от числа всех получателей минимального пособия по социальному обеспечению приходилось на Берлин. Это в два раза выше среднего по стране. С 2010 по 2019 доля мигрантов в Hartz IV выросла на 38%.

«Почти половина жителей Нойкёльна имеет миграционную историю. В Северном Нойкёльне их даже 55%, а в местных школах – 80–100%. На пособие Hartz IV живёт 30% населения младше 65 лет, в Северном Нойкёльне их 45%, а среди 25-летних даже 60%. Так, В Северном Нойкёльне живут 2/3 или даже 3/4 всех получателей Hartz IV».

«Активные преступники сеют на улицах Нойкёльна страх и ужас, подавая дурной пример. Они составляют лишь 1 промилле населения, но совершают 20% всех преступлений в Берлине. Сегодня от правонарушения подростка до его ареста проходит 9 – 12 месяцев».

«В Берлине около 20% всех насильственных преступлений совершается лишь тысячей турецких и арабских преступных подростков, группой, составляющей 0,3 промилле всего населения Берлина».



group-telegram.com/bundeskanzlerRU/73
Create:
Last Update:

​​Новое видео на канале!

На прошлой неделе Die Linke представили в Бундестаге законопроект, нацеленный преодолеть «особенности рынка труда на востоке». Риторика сопредседателя партии Дитмара Барча заключалась в критике существующей конъюнктуры, когда на востоке занятые получают медианно на 20% меньше валого дохода, чем на западе страны. Решение Левые увидели в упрощении заключения коллективных договоров (Tarifvertrag), то есть договоров работодателей с коллективом/профсоюзом, а не с отдельным работником как экономическим агентом.

Законодательство в этой области устроено так, что условия договора действуют бессрочно и являются обязательными. В результате, отклонения от договора в ущерб работнику исключаются, но в ущерб работодателю — допускаются по принципу благоприятствования (Günstigkeitsprinzip). Естественно, это институционализированный инструмент давления профсоюзов и закрепление их монопольного статуса.

Вообще, критическая позиция Левых относительно разрыва востока и запада — возмутительно лицемерна. Партия, будучи прямой преемницой восточногерманской СЕПГ, жалуется на отставание земель бывшей ГДР! Будто не они, а какие-то другие товарищи строили там социализм при помощи репрессий, Штази и советских танков.

Однако критиковать правительство ФРГ за этот пресловутый разрыв допустимо, но с другой стороны: именно различные меры поддержки новых земель, вроде налога солидарности (Solidaritätszuschlag), трансфертных платежей и, в особенности,— уступок профсоюзам (отчего зарплаты на востоке росли несоразмерно быстрее, чем производительность) ответственны за невозможность преодоления отставания востока. Эти интервенции сродни американскому Закону о Гражданских Правах 1964 и Affirmative Action, ибо также создают «особые условия» и «подкладывают свинью» целевой группе в обход единственного эффективного пути решения проблемы — свободной конкуренции. Вряд ли до близоруких Левых когда-нибудь дойдет, что именно их меры «поддержки» и порождают «особенности рынка труда на востоке».

В свою очередь Рене Шпрингер, отвечая на критику Барча, справедливо подмечает, что Левые также ответственны за перечисленные показатели, ибо входят в правящие коалиции в тех федеральных землях, где проблема относительной бедности актуальна. Так, например, Шпрингер указывает на количество получателей пособия по безработице. Больше всего оно именно в «марксистском болоте Берлине», где Левые перманентно правят 14 лет.

По этому поводу прилагаю еще несколько статистических данных о красной столице.

В 2019 году 16% от числа всех получателей минимального пособия по социальному обеспечению приходилось на Берлин. Это в два раза выше среднего по стране. С 2010 по 2019 доля мигрантов в Hartz IV выросла на 38%.

«Почти половина жителей Нойкёльна имеет миграционную историю. В Северном Нойкёльне их даже 55%, а в местных школах – 80–100%. На пособие Hartz IV живёт 30% населения младше 65 лет, в Северном Нойкёльне их 45%, а среди 25-летних даже 60%. Так, В Северном Нойкёльне живут 2/3 или даже 3/4 всех получателей Hartz IV».

«Активные преступники сеют на улицах Нойкёльна страх и ужас, подавая дурной пример. Они составляют лишь 1 промилле населения, но совершают 20% всех преступлений в Берлине. Сегодня от правонарушения подростка до его ареста проходит 9 – 12 месяцев».

«В Берлине около 20% всех насильственных преступлений совершается лишь тысячей турецких и арабских преступных подростков, группой, составляющей 0,3 промилле всего населения Берлина».

BY Бундесканцлер




Share with your friend now:
group-telegram.com/bundeskanzlerRU/73

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%.
from in


Telegram Бундесканцлер
FROM American