Тем временем, чую, что нас ждет что-то офигенное — уделил себе полчаса, чтобы начать новый роман
Вот так работают маленькие творческие кризисы: вы, может, помните, что я был в процессе написания другого текста, но понял, что... он разваливается. Не складывается ничего, я головой разбился: ни сюжет, ни манера, местами я даже не чувствую персонажей.
Я долго думал (и много кому поныл, неизбежно!) и решил все же взяться за новый текст. А тот отложить до новых времен. И, кажется, я придумал ему новую структуру. Вероятно, там будет 12 вставных историй. А может я и не вернусь к тому тексту, посмотрим! Иногда надо позволить себе кое-что творчески отпустить
Рабочее название сие романа — «Человек человеку». Это история молодого тетрального режиссера, который хочет поставить свою версию «Пера Гюнта» Ибсена, начинает отношения с богатой, но сильно старше него дамой, и вскоре понимает, что «Пер Гюнт» начинает сбываться с ним в реальной жизни... особенно по части троллей.
Тем временем, чую, что нас ждет что-то офигенное — уделил себе полчаса, чтобы начать новый роман
Вот так работают маленькие творческие кризисы: вы, может, помните, что я был в процессе написания другого текста, но понял, что... он разваливается. Не складывается ничего, я головой разбился: ни сюжет, ни манера, местами я даже не чувствую персонажей.
Я долго думал (и много кому поныл, неизбежно!) и решил все же взяться за новый текст. А тот отложить до новых времен. И, кажется, я придумал ему новую структуру. Вероятно, там будет 12 вставных историй. А может я и не вернусь к тому тексту, посмотрим! Иногда надо позволить себе кое-что творчески отпустить
Рабочее название сие романа — «Человек человеку». Это история молодого тетрального режиссера, который хочет поставить свою версию «Пера Гюнта» Ибсена, начинает отношения с богатой, но сильно старше него дамой, и вскоре понимает, что «Пер Гюнт» начинает сбываться с ним в реальной жизни... особенно по части троллей.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from in
