Сегодня нет ничего актуальнее, чем разговоры о пассионарности.
Активная эксплуатация термина «пассионарий» зиждется на застаревшем противопоставлении ограниченной группы лиц к обывателям. Мол, существуют пассионарии, в которых зашкаливает необузданная энергия. И именно за счет ее наличия они совершают великие поступки, влияющие на ход истории. Когда в то же время обыватели заняты повседневными вещами, вследствие чего выступают против любого радикализма, способного нарушить их образ жизни.
Однако, обыватель с высокой вероятностью возмутиться таким отношением к себе. Ведь соблюдение общественного договора в критические моменты, уплату налогов, работу по разработке новых методов записи и хранения информации можно трактовать в качестве пассионарности. Более того, наше государство заинтересовано в подобной пассионарности, так как оно приближает выполнение поставленных стратегических задач.
То, что сегодня микроскопическая по своим масштабам группа лиц пытается приватизировать понятие пассионарности, не является чем-то оригинальным.
Сравнительно недавно мы наблюдали это на примере неолибералов. Которые называли себя чуть ли не совестью нации, а народонаселению посвящали оскорбительные эпитеты.
Надо сказать, государство предпринимало попытки направить шило, располагавшееся в одном известном месте у неолибералов, в продуктивное русло. В частности, ослабило донельзя электоральные фильтры, а также не препятствовало их избирательным успехам на муниципальном и региональном уровнях. С какой целью? В надежде, что таким образом неолибералы избавятся от комплекса Зубатовщины, пройдут трансформацию в оппозицию лейбористского и бернштейнианского толка. Однако, неолибералы вздумали противостоять не столько власти, сколько эволюции. Которая жестока и редко склонна к сочувствию. Белые акации в Ереванах да в Тифлисах – закономерный итог сопротивления ради сопротивления.
В свою очередь, весной 2022 года на место неолибералов пришли право-левые. Как мне кажется, власть закрывает глаза на ряд вещей с их стороны потому, что стремится выжать из них наибольшую пользу во время СВО. Например, речь идет о гуманитарке и добровольцах. В каком-то смысле по итогам мятежа Пригожина было заключен аналог «Минских соглашений». Да, желание совместить право-левых и обывателей сродни объединению необъединяемого. Тем не менее, сложное время требует специфичные решения, которые зачастую непонятны и непопулярны.
Я думаю, по окончанию СВО мы увидим достижение полной регенерации политического ландшафта. Уже сейчас наглядна несостоятельность гештальтов 1991 года. Выросло и приспособилось к новым буржуазно-циничным реалиям несколько поколений. Которые, в частности, хоть и не в восторге от распада СССР, но в то же время считают, что нежелание лимитрофов добрососедствовать с Россией – их, их и исключительно их драма.
Пассионарные обыватели, нарекаемые «охранителями», скорее всего станут зародышем оппозиции лейбористского и бернштейнианского розлива. Глубокое заблуждение, что «охранители» не демонстрируют критику по отношению к власти. Во-первых, они за эволюционное решение проблем. Во-вторых, критика обычно направлена на слабость тех или иных государственных институтов. Например, именно «охранители» сегодня чаще всех обращают на швах в СМИ и культуре.
Право-левые же могут попробовать продрейфовать в направлении ОЧУ, где решатся на авантюру в виде построении политической карьеры, базируемой на противопоставлении себя буржуазной технократии, которой является Россия. А далее вилка. Либо их дети-внуки растворятся в коллапсирующем дикопольском этносе. Либо вернутся обратно, уедут в глухую деревню или вовсе уйдут в скит. Где не захотят выходить на связь, даже ради мемуаров друг на друга.
Таким образом, снова и снова придется сказать, что нужно дождаться выполнение целей СВО. К сожалению или к счастью, но за последние 30 лет Кремль не раз демонстрировал, что ему чуждо склоняться к резким действиям.
Сегодня нет ничего актуальнее, чем разговоры о пассионарности.
Активная эксплуатация термина «пассионарий» зиждется на застаревшем противопоставлении ограниченной группы лиц к обывателям. Мол, существуют пассионарии, в которых зашкаливает необузданная энергия. И именно за счет ее наличия они совершают великие поступки, влияющие на ход истории. Когда в то же время обыватели заняты повседневными вещами, вследствие чего выступают против любого радикализма, способного нарушить их образ жизни.
Однако, обыватель с высокой вероятностью возмутиться таким отношением к себе. Ведь соблюдение общественного договора в критические моменты, уплату налогов, работу по разработке новых методов записи и хранения информации можно трактовать в качестве пассионарности. Более того, наше государство заинтересовано в подобной пассионарности, так как оно приближает выполнение поставленных стратегических задач.
То, что сегодня микроскопическая по своим масштабам группа лиц пытается приватизировать понятие пассионарности, не является чем-то оригинальным.
Сравнительно недавно мы наблюдали это на примере неолибералов. Которые называли себя чуть ли не совестью нации, а народонаселению посвящали оскорбительные эпитеты.
Надо сказать, государство предпринимало попытки направить шило, располагавшееся в одном известном месте у неолибералов, в продуктивное русло. В частности, ослабило донельзя электоральные фильтры, а также не препятствовало их избирательным успехам на муниципальном и региональном уровнях. С какой целью? В надежде, что таким образом неолибералы избавятся от комплекса Зубатовщины, пройдут трансформацию в оппозицию лейбористского и бернштейнианского толка. Однако, неолибералы вздумали противостоять не столько власти, сколько эволюции. Которая жестока и редко склонна к сочувствию. Белые акации в Ереванах да в Тифлисах – закономерный итог сопротивления ради сопротивления.
В свою очередь, весной 2022 года на место неолибералов пришли право-левые. Как мне кажется, власть закрывает глаза на ряд вещей с их стороны потому, что стремится выжать из них наибольшую пользу во время СВО. Например, речь идет о гуманитарке и добровольцах. В каком-то смысле по итогам мятежа Пригожина было заключен аналог «Минских соглашений». Да, желание совместить право-левых и обывателей сродни объединению необъединяемого. Тем не менее, сложное время требует специфичные решения, которые зачастую непонятны и непопулярны.
Я думаю, по окончанию СВО мы увидим достижение полной регенерации политического ландшафта. Уже сейчас наглядна несостоятельность гештальтов 1991 года. Выросло и приспособилось к новым буржуазно-циничным реалиям несколько поколений. Которые, в частности, хоть и не в восторге от распада СССР, но в то же время считают, что нежелание лимитрофов добрососедствовать с Россией – их, их и исключительно их драма.
Пассионарные обыватели, нарекаемые «охранителями», скорее всего станут зародышем оппозиции лейбористского и бернштейнианского розлива. Глубокое заблуждение, что «охранители» не демонстрируют критику по отношению к власти. Во-первых, они за эволюционное решение проблем. Во-вторых, критика обычно направлена на слабость тех или иных государственных институтов. Например, именно «охранители» сегодня чаще всех обращают на швах в СМИ и культуре.
Право-левые же могут попробовать продрейфовать в направлении ОЧУ, где решатся на авантюру в виде построении политической карьеры, базируемой на противопоставлении себя буржуазной технократии, которой является Россия. А далее вилка. Либо их дети-внуки растворятся в коллапсирующем дикопольском этносе. Либо вернутся обратно, уедут в глухую деревню или вовсе уйдут в скит. Где не захотят выходить на связь, даже ради мемуаров друг на друга.
Таким образом, снова и снова придется сказать, что нужно дождаться выполнение целей СВО. К сожалению или к счастью, но за последние 30 лет Кремль не раз демонстрировал, что ему чуждо склоняться к резким действиям.
BY Дни на хуторе близ Жмеринки🇷🇺
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He adds: "Telegram has become my primary news source." In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from in
