Notice: file_put_contents(): Write of 7270 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 15462 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 ашдщдщпштщаа | Telegram Webview: fllgnff/3476 -
Почти всю ночь он бродил по городу, потом вернулся к озеру. Еще не рассвело. Когда он входил в воду, вокруг царила тишина, даже воздух был недвижим. Не пели птицы, не шумели машины, не слышались голоса. Казалось, жизнь взяла паузу. Идти пришлось долго, прежде чем вода накрыла его с головой. Он не сообразил набить карманы камнями, ибо давно перестал думать. В нем жило только стремление к тьме и покою под водой. Он попытался лечь на дно, но его крупное тело всплывало. Несмотря на все усилия, он, плавучий, не хуже всякой лодки, оставался на поверхности и лежал на спине, раскинув ноги и глядя на бледное солнце. Вскоре он уже был не человеком с именем и биографией, а пробковым поплавком, и чувствовал лишь приятное онемение рук, солнечное тепло на лице и воду, заливавшуюся в уши и глаза. Он уснул либо отключился и пришел в себя от громких криков и ощущения, что его куда-то тянут. Выбора не было, он прислушался и узнал голос Кента, окликавшего его по имени. Когда он, уже сухой, очнулся в больнице, рядом сидела Сильвия, и в голове всплыло воспоминание о неудавшейся попытке. Неудача означала продолжение его жизненной истории с котомкой ошибок, оттягивающей плечи. Такая перспектива угнетала, но не было сил ей противостоять.
После недельного обследования его перевели в психиатрический стационар, расположенный в старой части Чикаго. Оттуда озеро не просматривалось, но Уильям его чувствовал, невзирая на расстояние в три квартала. Уплывая в прерывистый сон, он ощущал себя насквозь мокрым и не способным удержаться на глубине.
Первое время в новой больнице он, просыпаясь, всякий раз видел рядом Сильвию или Кента, но что-нибудь сказать им не было сил. Кент говорил, что здесь прекрасные врачи и Уильям непременно поправится, потом сообщил о своем отъезде, но обещал скоро вернуться. Сильвия почти всегда молчала, просто сидела на стуле и читала книгу.
Когда Уильям чуть окреп, ее присутствие стало его беспокоить. Наверное, только ее и Кента не ошеломила его попытка. Сильвия прочла примечания в рукописи, а в тот вечер на скамейке разглядела его душевную оголенность. Жена тоже ознакомилась с его работой, но его мысли вызвали у нее лишь смятение. Для нее они были знаком, что она выбрала себе не того мужа — человека, с которым что-то неладно.
Уильям ловил себя на том, что рад видеть Сильвию, хотя, казалось бы, семье Падавано надлежало оборвать любые отношения с ним. Всякий раз, как она входила в палату, Уильям испуганно смотрел на дверь, ожидая, что следом появится Джулия. Возможность этого давила тяжким грузом, и он старался побольше пребывать в забытьи.
— Сон — великий целитель, — сказала доктор Дембия, лечащий врач. — Вы перетрудились, Уильям. Дайте себе передышку.
Однажды, когда он вышел из тревожной дремы, Сильвия сказала:
— Можно задать вопрос?
Уильям уловил отчаяние в ее тоне и, откашлявшись, выдавил «да». Он смирился — потому что, каким бы ни был вопрос, он должен будет ответить. Подобно хрупкому фарфору, не способному выдержать никакой груз, он тоже больше не мог выносить тяжести лжи.
— Ты хочешь увидеть Джулию? Мы не знаем, как нам поступить.
Вопрос будто вытянул весь воздух из его груди, но Уильям знал ответ. Он написал его, перед тем как покинуть квартиру. Видимо, сейчас возникла необходимость в пояснительном постскриптуме.
— Нет. — Голос его прервался. — Джулия и Алиса должны держаться от меня подальше. Всегда.
Он не смотрел на Сильвию и не знал, как она восприняла его слова. Уильям сознавал ужас сказанного, но был искренен как никогда прежде.
— Скажи ей, я отказываюсь от Алисы. — Он повернулся к стене. И лежал, закрыв глаза, пока Сильвия не ушла.
Уильям знал, что после таких жестоких слов, после столь решительного отказа от ее сестры и племянницы Сильвия больше не придет. Ночь тянулась бесконечно. Уильям вспоминал озеро. Он пытался осознать, что же осталось от его жизни. Кент и товарищи по команде, лекарства, прописанные доктором Дембия. Вот и все, но хоть что-то. Прежняя жизнь покоилась на дне озера. А сейчас он отшвырнул ее последний осколок, Сильвию, и потеря эта была мучительна.
Почти всю ночь он бродил по городу, потом вернулся к озеру. Еще не рассвело. Когда он входил в воду, вокруг царила тишина, даже воздух был недвижим. Не пели птицы, не шумели машины, не слышались голоса. Казалось, жизнь взяла паузу. Идти пришлось долго, прежде чем вода накрыла его с головой. Он не сообразил набить карманы камнями, ибо давно перестал думать. В нем жило только стремление к тьме и покою под водой. Он попытался лечь на дно, но его крупное тело всплывало. Несмотря на все усилия, он, плавучий, не хуже всякой лодки, оставался на поверхности и лежал на спине, раскинув ноги и глядя на бледное солнце. Вскоре он уже был не человеком с именем и биографией, а пробковым поплавком, и чувствовал лишь приятное онемение рук, солнечное тепло на лице и воду, заливавшуюся в уши и глаза. Он уснул либо отключился и пришел в себя от громких криков и ощущения, что его куда-то тянут. Выбора не было, он прислушался и узнал голос Кента, окликавшего его по имени. Когда он, уже сухой, очнулся в больнице, рядом сидела Сильвия, и в голове всплыло воспоминание о неудавшейся попытке. Неудача означала продолжение его жизненной истории с котомкой ошибок, оттягивающей плечи. Такая перспектива угнетала, но не было сил ей противостоять.
После недельного обследования его перевели в психиатрический стационар, расположенный в старой части Чикаго. Оттуда озеро не просматривалось, но Уильям его чувствовал, невзирая на расстояние в три квартала. Уплывая в прерывистый сон, он ощущал себя насквозь мокрым и не способным удержаться на глубине.
Первое время в новой больнице он, просыпаясь, всякий раз видел рядом Сильвию или Кента, но что-нибудь сказать им не было сил. Кент говорил, что здесь прекрасные врачи и Уильям непременно поправится, потом сообщил о своем отъезде, но обещал скоро вернуться. Сильвия почти всегда молчала, просто сидела на стуле и читала книгу.
Когда Уильям чуть окреп, ее присутствие стало его беспокоить. Наверное, только ее и Кента не ошеломила его попытка. Сильвия прочла примечания в рукописи, а в тот вечер на скамейке разглядела его душевную оголенность. Жена тоже ознакомилась с его работой, но его мысли вызвали у нее лишь смятение. Для нее они были знаком, что она выбрала себе не того мужа — человека, с которым что-то неладно.
Уильям ловил себя на том, что рад видеть Сильвию, хотя, казалось бы, семье Падавано надлежало оборвать любые отношения с ним. Всякий раз, как она входила в палату, Уильям испуганно смотрел на дверь, ожидая, что следом появится Джулия. Возможность этого давила тяжким грузом, и он старался побольше пребывать в забытьи.
— Сон — великий целитель, — сказала доктор Дембия, лечащий врач. — Вы перетрудились, Уильям. Дайте себе передышку.
Однажды, когда он вышел из тревожной дремы, Сильвия сказала:
— Можно задать вопрос?
Уильям уловил отчаяние в ее тоне и, откашлявшись, выдавил «да». Он смирился — потому что, каким бы ни был вопрос, он должен будет ответить. Подобно хрупкому фарфору, не способному выдержать никакой груз, он тоже больше не мог выносить тяжести лжи.
— Ты хочешь увидеть Джулию? Мы не знаем, как нам поступить.
Вопрос будто вытянул весь воздух из его груди, но Уильям знал ответ. Он написал его, перед тем как покинуть квартиру. Видимо, сейчас возникла необходимость в пояснительном постскриптуме.
— Нет. — Голос его прервался. — Джулия и Алиса должны держаться от меня подальше. Всегда.
Он не смотрел на Сильвию и не знал, как она восприняла его слова. Уильям сознавал ужас сказанного, но был искренен как никогда прежде.
— Скажи ей, я отказываюсь от Алисы. — Он повернулся к стене. И лежал, закрыв глаза, пока Сильвия не ушла.
Уильям знал, что после таких жестоких слов, после столь решительного отказа от ее сестры и племянницы Сильвия больше не придет. Ночь тянулась бесконечно. Уильям вспоминал озеро. Он пытался осознать, что же осталось от его жизни. Кент и товарищи по команде, лекарства, прописанные доктором Дембия. Вот и все, но хоть что-то. Прежняя жизнь покоилась на дне озера. А сейчас он отшвырнул ее последний осколок, Сильвию, и потеря эта была мучительна.
Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government.
from in
