Недавно мы писали про естественный и миграционный прирост в ХМАО. Нефтяной регион занял 9-е место в России по приросту жителей с 2019 по 2021 годы. Аудиторская компания Finexpertiza на основе данных МВД провела интересное исследование в нынешних реалиях.
В 2021 году российское гражданство получили 735,4 тыс. иностранцев, что является абсолютным рекордом как минимум с 2000 года, сообщают специалисты. Основная доля новых соотечественников получила свои паспорта в Ростовской области (42,3%, или 310,8 тыс. человек), Московской агломерации (12%, или 88 тыс.), а также Санкт-Петербурге и Ленобласти (3,9%, или 28,5 тыс.).
В топ-10 «принимающих» регионов вошла также Югра. На уральский регион пришлось 1,7% иностранцев, получивших российский паспорт. В абсолютном исчислении это 12,4 тыс. человек. Преимущественно это уроженцы Украины (в основном ДНР и ЛНР), Таджикистана и Казахстана.
Детальных данных нет, но вполне возможно, что это жители, которые уже много лет проживают на территории ХМАО. Прижились, можно и паспорт получить.
Недавно мы писали про естественный и миграционный прирост в ХМАО. Нефтяной регион занял 9-е место в России по приросту жителей с 2019 по 2021 годы. Аудиторская компания Finexpertiza на основе данных МВД провела интересное исследование в нынешних реалиях.
В 2021 году российское гражданство получили 735,4 тыс. иностранцев, что является абсолютным рекордом как минимум с 2000 года, сообщают специалисты. Основная доля новых соотечественников получила свои паспорта в Ростовской области (42,3%, или 310,8 тыс. человек), Московской агломерации (12%, или 88 тыс.), а также Санкт-Петербурге и Ленобласти (3,9%, или 28,5 тыс.).
В топ-10 «принимающих» регионов вошла также Югра. На уральский регион пришлось 1,7% иностранцев, получивших российский паспорт. В абсолютном исчислении это 12,4 тыс. человек. Преимущественно это уроженцы Украины (в основном ДНР и ЛНР), Таджикистана и Казахстана.
Детальных данных нет, но вполне возможно, что это жители, которые уже много лет проживают на территории ХМАО. Прижились, можно и паспорт получить.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from in
