Холархия

Джампкат как спасение от—

/монтажная склейка в духе Годара: две дамы идут по улице/

— Ах! Я так люблю прогуливаться по проспекту Омана. Кстати. Вы уже видели новый фильм Годара?

— Нет. А кто это?

— «На последнем дыхании». Вы знаете, удивительное кино. Я была вчера на премьере.

— И что же?

— Он невероятен. Все ему наяривают. Сам режиссёр говорит, что хотел бы стать бессмертным, а потом умереть.

— В самом деле? И о чём же? О чём это кино?

— Ну, вы знаете… Ну. Ну оно чёрно-белое.

— Чёрно-белое? Зачем? Американцы делают цветное.

— Oui, но вы знаете... Там очень странный монтаж. Вот мы с вами идём-идём, и вдруг кадр прыгает на несколько секунд вперёд. Не как обычно — от фрагмента к фрагменту, плавно двигаясь и не нарушая погружения. Нет! Всё изрезано в крошки. Машина едет по десяти разным ули— одновременно! Ключи кра— он уже в номере. Полицейский уби— случайно и вообще это неважно!

— Но это же... комикс.

— Oui, именно комикс! С него фильм и начинается. Вот главная героиня — она американка, её голова пикантно выбрита. К ней подходит герой Бельмондо — ну, он просто шикарен! Он прикуривает новую сигарету от предыдущей, угоняет по несколько машин в день. А какие у него губы!.. Ну, ведь интересно же, как он целуется? А поцелуя не происходит!

— Это неправда! Несколько раз они всё же целуются.

— Вы же не видели фильм!

— Oui-oui, но вы начали рассказывать, и я припоминаю… И ведь они уже даже переспали несколько раз...

— А потом он семнадцать минут экранного времени уговаривает её переспать ещё раз? Почему же, в таком случае, она отказывается?

— Ну, вы же должны понимать… Эти мальчишки... они постоянно гонятся за машинами, юбками, задыхаются без денег, крадут, угоняют, рвут поцелуи прямо с губ. А она — она же дееевочка. Она разглядывает оттенки жизни, воображает, как будет выглядеть с животиком, вешает плакат Пауля Клее, перевешивает другой плакат в ванну...

— И тем не менее, его бешеная беготня по дорогам желаний заканчивается прямо на ней!

— Только потому что она говорит «нет». Ей ведь хочется нормальной жизни, где не прячутся от картонных полицейских.

— Или наоборот? Нет-нет, дело совершенно не в этом — они выпали, они провалились между кадрами, попали в этот странный монтаж. И именно поэтому за ними — погоня. Они нарушили правила повествования! Это даже не полиция, это киноконцерн, который хочет навязать им правильный монтаж, вписать их в жанр классического нуара — прищучить неукладывающегося героя. Но все герои уже здесь. «Банда аутсайдеров», «Безумный Пьеро» — они готовы к постструктурализму и майским демонстрациям.

— Разве у этого Годара есть другие фильмы?

— Да. И много! Но не все ещё вышли на экран.

— А вы? Вы бы поехали с таким негодяем в Рим?

— Конечно, поехала бы. А вы?

— Конечно, поехала бы. С такими-то губищами. Интересно!

— Но почему тогда американка предаёт Бельмондо? Впрочем, он сам говорит, что устал...

— Ах, она его предаёт? Вот сучка!

— Вы же видели фильм!

— Oui, oui. Но я не досмотрела.

— Это классика. Это во ВГИКе проходят.

— Что, где?

— Неважно. Важно то, что монтаж их настигает. И последнее слово подстреленного героя — не «люблю», а «образина». Образ. Ты — классический женский образ из нуара Мельвилля, и я — та же кривляющаяся мартышка. Суета.

— Нет, а всё-таки какой мужчина! Ну всё. Буду теперь тоже ходить в чёрных очках и прикуривать сигарету от сигареты, дожидаясь своего Бельмондо.

— Американцы называют это chain-smocking.

— Chain-smocking? Okay.

— А кстати, Бельмондо ведь сейчас в Париже?

— Я слышала, в Риме.

— Хорошо. У вас есть чёрные очки?

— Oui-oui. Две пары. А также шёлковые носки и твидовый пиджак.

— Тогда надеваем чёрные очки и проваливаемся ме—

/монтажная склейка в духе Годара/

Склонившийся над хаосом плёнки @shelobey — для Холархии.

www.group-telegram.com/in/holarhia.com/343

5.2K viewsedited  Oct 24, 2023 at 14:47

Джампкат как спасение от—

/монтажная склейка в духе Годара: две дамы идут по улице/

— Ах! Я так люблю прогуливаться по проспекту Омана. Кстати. Вы уже видели новый фильм Годара?

— Нет. А кто это?

— «На последнем дыхании». Вы знаете, удивительное кино. Я была вчера на премьере.

— И что же?

— Он невероятен. Все ему наяривают. Сам режиссёр говорит, что хотел бы стать бессмертным, а потом умереть.

— В самом деле? И о чём же? О чём это кино?

— Ну, вы знаете… Ну. Ну оно чёрно-белое.

— Чёрно-белое? Зачем? Американцы делают цветное.

— Oui, но вы знаете... Там очень странный монтаж. Вот мы с вами идём-идём, и вдруг кадр прыгает на несколько секунд вперёд. Не как обычно — от фрагмента к фрагменту, плавно двигаясь и не нарушая погружения. Нет! Всё изрезано в крошки. Машина едет по десяти разным ули— одновременно! Ключи кра— он уже в номере. Полицейский уби— случайно и вообще это неважно!

— Но это же... комикс.

— Oui, именно комикс! С него фильм и начинается. Вот главная героиня — она американка, её голова пикантно выбрита. К ней подходит герой Бельмондо — ну, он просто шикарен! Он прикуривает новую сигарету от предыдущей, угоняет по несколько машин в день. А какие у него губы!.. Ну, ведь интересно же, как он целуется? А поцелуя не происходит!

— Это неправда! Несколько раз они всё же целуются.

— Вы же не видели фильм!

— Oui-oui, но вы начали рассказывать, и я припоминаю… И ведь они уже даже переспали несколько раз...

— А потом он семнадцать минут экранного времени уговаривает её переспать ещё раз? Почему же, в таком случае, она отказывается?

— Ну, вы же должны понимать… Эти мальчишки... они постоянно гонятся за машинами, юбками, задыхаются без денег, крадут, угоняют, рвут поцелуи прямо с губ. А она — она же дееевочка. Она разглядывает оттенки жизни, воображает, как будет выглядеть с животиком, вешает плакат Пауля Клее, перевешивает другой плакат в ванну...

— И тем не менее, его бешеная беготня по дорогам желаний заканчивается прямо на ней!

— Только потому что она говорит «нет». Ей ведь хочется нормальной жизни, где не прячутся от картонных полицейских.

— Или наоборот? Нет-нет, дело совершенно не в этом — они выпали, они провалились между кадрами, попали в этот странный монтаж. И именно поэтому за ними — погоня. Они нарушили правила повествования! Это даже не полиция, это киноконцерн, который хочет навязать им правильный монтаж, вписать их в жанр классического нуара — прищучить неукладывающегося героя. Но все герои уже здесь. «Банда аутсайдеров», «Безумный Пьеро» — они готовы к постструктурализму и майским демонстрациям.

— Разве у этого Годара есть другие фильмы?

— Да. И много! Но не все ещё вышли на экран.

— А вы? Вы бы поехали с таким негодяем в Рим?

— Конечно, поехала бы. А вы?

— Конечно, поехала бы. С такими-то губищами. Интересно!

— Но почему тогда американка предаёт Бельмондо? Впрочем, он сам говорит, что устал...

— Ах, она его предаёт? Вот сучка!

— Вы же видели фильм!

— Oui, oui. Но я не досмотрела.

— Это классика. Это во ВГИКе проходят.

— Что, где?

— Неважно. Важно то, что монтаж их настигает. И последнее слово подстреленного героя — не «люблю», а «образина». Образ. Ты — классический женский образ из нуара Мельвилля, и я — та же кривляющаяся мартышка. Суета.

— Нет, а всё-таки какой мужчина! Ну всё. Буду теперь тоже ходить в чёрных очках и прикуривать сигарету от сигареты, дожидаясь своего Бельмондо.

— Американцы называют это chain-smocking.

— Chain-smocking? Okay.

— А кстати, Бельмондо ведь сейчас в Париже?

— Я слышала, в Риме.

— Хорошо. У вас есть чёрные очки?

— Oui-oui. Две пары. А также шёлковые носки и твидовый пиджак.

— Тогда надеваем чёрные очки и проваливаемся ме—

/монтажная склейка в духе Годара/

Склонившийся над хаосом плёнки @shelobey — для Холархии.

BY Холархия