либертарная теология

Короче говоря: да, как уже понял догадливый читатель, политическая ангелология есть вариация «онтологии мирности» по Милбанку-Харту (навязчиво будем напоминать, что оба классика актуальной христианской мысли — демократические социалисты), то есть просто-напросто ортодоксии во всей её радикальности — с двумя однако особенностями: 1.) ангелология сообщает этой онтологии мирности конкретность «мифа» (по Лосеву); 2.) смыкает её с «не-человеческими», «темными» и т.п. теоретическими начинаниями: счастливый союз «темной теологии» и «теоэстетики».

«Не-человеческое», «темное» схватывает сразу и 1.) религиозное/анимистское/мифическое/etc. и 2.) анти-идеалистское/анти-корреляционистское/неоматериалистское. Одним движением мысль в ангелологии совершает и 1.) теологический поворот и 2.) материалистский поворот: отказаться от антропоцентризма/идеализма означает открыть путь в не-человеческое: материальное, мифическое; притом этот ход уже совершен темными антропологиями. Подобно и вслед им политическая ангелология исследуя политические, культурные, духовные и пр. практики, складывающих определенную традицию (в данном случаю — христианскую) выходит к антропологии не-человеческого, анимистского и т.п. — собственно выходит в ангелологию, учреждая таким образом себя. Но ангелология в её классических (радикально-ортодоксальных образцах) всегда и была онтологией мирности. Замкнули: политангелология есть постгуманистская вариация онтологии мирности.

Эта — как и все заметки здесь — черновики, случайные снимки потока сознания автора — не более того. Еще: политангелология интегрирует мессианский марксизм и гегелевскую/кожевскую мысль о жизни после Конца истории в онтологию мирности: ангелы — всегда и служили метафорой, концептом, мыслеобразом жизни в уже совершенном обществе, жизни после Конца истории: реализованная онтология мирности в конкретности социально-экономических и пр. практик — и есть «ангельская жизнь» ранних христиан и нищенствующих монахов (антропология этих практик переваливая по ту сторону человека и дает ангелологию) — парадигма коммунистической жизни после Конца истории. Но притом политангелология поддерживая утверждения онтологии мирности о контингентности/алеаторность/альтернативности истории, о непредопределенности её — указывает, что это суть основные параметры материи согласно неоматериализму — тут же выставляя своего концептуального персонажа — ангела — как классическую фигуру, где мысль опробовала пределы своей способности мыслить материю (ангел ведь и вообще служил предельным понятием, чрезвычайной ситуацией мысли, метафизической аномалией, где «человек», «материя», «полития» и пр. подвергались крайней проблематизации): материальны ли ангелы, в каком смысле материальны? — это один из главнейших вопросов ангелологии от Оригена до свтт. Феофана и Игнатия с их известным спором. Ангелы материальны в смысле — меоничны / ангелы не материальны в смысле — не гилетичны: они суть «самовластные энергии», не овещненная, не дебелая, не детерминированная материя — материя в её изначальной истине: контингентности, алеаторности, альтернативности: тварность как чистый переход из потенциальности в актуальность без овещнения: меон; материя не как пассивные/детерминированные объекты/вещи, а как сингулярные события, клинамены, деэссенциализированные энергии. Марксизм и материализм политангелологии алеаторны, то есть вполне совместимы с онтологией мирности. И т.д. и т.п; автор заканчивает на сегодня свои упражнения.

www.group-telegram.com/in/libertarian_theology.com/2706

361 viewsedited  Oct 4 at 13:46

Короче говоря: да, как уже понял догадливый читатель, политическая ангелология есть вариация «онтологии мирности» по Милбанку-Харту (навязчиво будем напоминать, что оба классика актуальной христианской мысли — демократические социалисты), то есть просто-напросто ортодоксии во всей её радикальности — с двумя однако особенностями: 1.) ангелология сообщает этой онтологии мирности конкретность «мифа» (по Лосеву); 2.) смыкает её с «не-человеческими», «темными» и т.п. теоретическими начинаниями: счастливый союз «темной теологии» и «теоэстетики».

«Не-человеческое», «темное» схватывает сразу и 1.) религиозное/анимистское/мифическое/etc. и 2.) анти-идеалистское/анти-корреляционистское/неоматериалистское. Одним движением мысль в ангелологии совершает и 1.) теологический поворот и 2.) материалистский поворот: отказаться от антропоцентризма/идеализма означает открыть путь в не-человеческое: материальное, мифическое; притом этот ход уже совершен темными антропологиями. Подобно и вслед им политическая ангелология исследуя политические, культурные, духовные и пр. практики, складывающих определенную традицию (в данном случаю — христианскую) выходит к антропологии не-человеческого, анимистского и т.п. — собственно выходит в ангелологию, учреждая таким образом себя. Но ангелология в её классических (радикально-ортодоксальных образцах) всегда и была онтологией мирности. Замкнули: политангелология есть постгуманистская вариация онтологии мирности.

Эта — как и все заметки здесь — черновики, случайные снимки потока сознания автора — не более того. Еще: политангелология интегрирует мессианский марксизм и гегелевскую/кожевскую мысль о жизни после Конца истории в онтологию мирности: ангелы — всегда и служили метафорой, концептом, мыслеобразом жизни в уже совершенном обществе, жизни после Конца истории: реализованная онтология мирности в конкретности социально-экономических и пр. практик — и есть «ангельская жизнь» ранних христиан и нищенствующих монахов (антропология этих практик переваливая по ту сторону человека и дает ангелологию) — парадигма коммунистической жизни после Конца истории. Но притом политангелология поддерживая утверждения онтологии мирности о контингентности/алеаторность/альтернативности истории, о непредопределенности её — указывает, что это суть основные параметры материи согласно неоматериализму — тут же выставляя своего концептуального персонажа — ангела — как классическую фигуру, где мысль опробовала пределы своей способности мыслить материю (ангел ведь и вообще служил предельным понятием, чрезвычайной ситуацией мысли, метафизической аномалией, где «человек», «материя», «полития» и пр. подвергались крайней проблематизации): материальны ли ангелы, в каком смысле материальны? — это один из главнейших вопросов ангелологии от Оригена до свтт. Феофана и Игнатия с их известным спором. Ангелы материальны в смысле — меоничны / ангелы не материальны в смысле — не гилетичны: они суть «самовластные энергии», не овещненная, не дебелая, не детерминированная материя — материя в её изначальной истине: контингентности, алеаторности, альтернативности: тварность как чистый переход из потенциальности в актуальность без овещнения: меон; материя не как пассивные/детерминированные объекты/вещи, а как сингулярные события, клинамены, деэссенциализированные энергии. Марксизм и материализм политангелологии алеаторны, то есть вполне совместимы с онтологией мирности. И т.д. и т.п; автор заканчивает на сегодня свои упражнения.

BY либертарная теология