Токио.
Назад в будущее…
Удивительно не то как выглядит Токио, а то что он так выглядел уже десятки лет назад.
Назад в будущее…
Удивительно не то как выглядит Токио, а то что он так выглядел уже десятки лет назад.
В финальной игре «Что? Где? Когда?» 2000-ого года, последнюю, которую вел сам Ворошилов, он задал вопрос, который назвал возможно лучшим вопросом игры за все время.
"Я прочту вам танка. Японское пятистишие, увенчанное премией микадо: «Осень. Как много на земле жёлтых листьев! Я никогда столько не видел…». Закончите это гениальное танка.»
⁃ Досрочный ответ был: "Столько зеленых...".
Как выяснилось, в оригинале это было не танка, а хайку Яю Ёкои (横井 也有, 1702 – 1783).
木に置て見たより多き落葉哉
ки-ни окитэ
мита ёри о:ки
ракуё: Кана
На русском уложить в хайку не получилось, поэтому стихотворение стало танка, но есть неплохой вариант на немецком:
Zahlreicher als je
Am Baum ich sah, sind die duerren
Blaetter am Boden.
(Многочисленней, чем те,
Что на дереве я видел, сухие
Листья на земле.)
"Я прочту вам танка. Японское пятистишие, увенчанное премией микадо: «Осень. Как много на земле жёлтых листьев! Я никогда столько не видел…». Закончите это гениальное танка.»
⁃ Досрочный ответ был: "Столько зеленых...".
Как выяснилось, в оригинале это было не танка, а хайку Яю Ёкои (横井 也有, 1702 – 1783).
木に置て見たより多き落葉哉
ки-ни окитэ
мита ёри о:ки
ракуё: Кана
На русском уложить в хайку не получилось, поэтому стихотворение стало танка, но есть неплохой вариант на немецком:
Zahlreicher als je
Am Baum ich sah, sind die duerren
Blaetter am Boden.
(Многочисленней, чем те,
Что на дереве я видел, сухие
Листья на земле.)
Японцев невозможно описать через набор характеристик, если за систему координат брать привычные нам измерения.
Из книги Рут Бенедикт «Хризантема и меч»
...О японцах, как ни о каком другом народе мира, всегда писали с добавлением неизменного «но также». Когда глубокий наблюдатель пишет о других, кроме японцев, народах и заявляет, что они необычайно вежливы, ему вряд ли придет в голову добавить: «Но они также дерзки и высокомерны». Когда он заявляет, что народ какой-то страны крайне негибок в своем поведении, то не прибавит к этому слова: «Но он также легко адаптируется к самым необычным для него новшествам». Когда он говорит о покорности народа, то не поясняет тут же, что этот народ с трудом поддается контролю сверху. Когда он говорит о преданности и великодушии народа, то не дополняет эту мысль словами: «Но он также вероломен и недоброжелателен». Когда он говорит о подлинной храбрости народа, то не пускается тут же в рассуждения о его робости. Когда он заявляет, что в своем поведении этот народ мало озабочен мнением других о себе, то не добавляет затем, что у него воистину гипертрофированная совесть. Когда он пишет, что у этого народа в армии дисциплина роботов, то не продолжает сообщение рассказом о том, как солдаты, если им взбредет в голову, могут выйти из повиновения. Когда он пишет о народе, страстно увлеченном западной наукой, то не станет также распространяться о его глубоком консерватизме. Когда он напишет книгу о нации с народным культом эстетизма, глубоко почитающей актеров и художников и превращающей в искусство разведение хризантем, то не сопроводит ее другой, посвященной культу меча и высокому престижу воина.
Из книги Рут Бенедикт «Хризантема и меч»
...О японцах, как ни о каком другом народе мира, всегда писали с добавлением неизменного «но также». Когда глубокий наблюдатель пишет о других, кроме японцев, народах и заявляет, что они необычайно вежливы, ему вряд ли придет в голову добавить: «Но они также дерзки и высокомерны». Когда он заявляет, что народ какой-то страны крайне негибок в своем поведении, то не прибавит к этому слова: «Но он также легко адаптируется к самым необычным для него новшествам». Когда он говорит о покорности народа, то не поясняет тут же, что этот народ с трудом поддается контролю сверху. Когда он говорит о преданности и великодушии народа, то не дополняет эту мысль словами: «Но он также вероломен и недоброжелателен». Когда он говорит о подлинной храбрости народа, то не пускается тут же в рассуждения о его робости. Когда он заявляет, что в своем поведении этот народ мало озабочен мнением других о себе, то не добавляет затем, что у него воистину гипертрофированная совесть. Когда он пишет, что у этого народа в армии дисциплина роботов, то не продолжает сообщение рассказом о том, как солдаты, если им взбредет в голову, могут выйти из повиновения. Когда он пишет о народе, страстно увлеченном западной наукой, то не станет также распространяться о его глубоком консерватизме. Когда он напишет книгу о нации с народным культом эстетизма, глубоко почитающей актеров и художников и превращающей в искусство разведение хризантем, то не сопроводит ее другой, посвященной культу меча и высокому престижу воина.
ありがとう (аригато)
Если спросить европейца, что он знает на японском, то почти наверняка он ответит «аригато» - спасибо. Но если вы услышите буквальный перевод, то скорее всего это вызовет у вас недоумение.
Буквально аригато - это «ох, какая это трудная вещь!»
«Трудная вещь» - это долг, который вы навешиваете японцу, например, за то, что своей милостью оказали честь посещения его магазина и, поскольку у него почти нет шансов вернуть вам этот долг, он для него превращается в «трудную вещь».
И это самая слабая форма. Чуть более сильное «спасибо» - «сумимасэн», буквально означает «о, на этом не кончается!»
В этом случае японец выражает чувство вины, что у него не было возможности предложить «навесить долг благодарности» первому, но он признает этот долг и непременно постарается его вернуть.
Ну и совсем ужас, если вам сказали спасибо словом «катадзикэнай»! Его передает иероглиф «обида, оскорбление», «потеря лица, престижа».
Это означает, что то что вы сделали нечто настолько невыносимо благодетельное, что японец признается в глубоком чувстве стыда от того, что он заранее уверен, что его ограниченный статус и возможности никогда не предоставят шанса вернуть долг.
NB По мотивам книги Рут Бенедикт 1946 года. Современные источники отрицают такую категоричность, поэтому следует воспринимать скорее как этимологию, а не современный буквальный перевод.
Если спросить европейца, что он знает на японском, то почти наверняка он ответит «аригато» - спасибо. Но если вы услышите буквальный перевод, то скорее всего это вызовет у вас недоумение.
Буквально аригато - это «ох, какая это трудная вещь!»
«Трудная вещь» - это долг, который вы навешиваете японцу, например, за то, что своей милостью оказали честь посещения его магазина и, поскольку у него почти нет шансов вернуть вам этот долг, он для него превращается в «трудную вещь».
И это самая слабая форма. Чуть более сильное «спасибо» - «сумимасэн», буквально означает «о, на этом не кончается!»
В этом случае японец выражает чувство вины, что у него не было возможности предложить «навесить долг благодарности» первому, но он признает этот долг и непременно постарается его вернуть.
Ну и совсем ужас, если вам сказали спасибо словом «катадзикэнай»! Его передает иероглиф «обида, оскорбление», «потеря лица, престижа».
Это означает, что то что вы сделали нечто настолько невыносимо благодетельное, что японец признается в глубоком чувстве стыда от того, что он заранее уверен, что его ограниченный статус и возможности никогда не предоставят шанса вернуть долг.
NB По мотивам книги Рут Бенедикт 1946 года. Современные источники отрицают такую категоричность, поэтому следует воспринимать скорее как этимологию, а не современный буквальный перевод.
Недвойственность
Все мы слышали знаменитое Аристотелевское «От любви до ненависти один шаг». Это глубокое наблюдение нелегко дается человеку с западным (объектным, категорийным) способом думать. Находясь в определенном состоянии, нам сложно «вынырнуть» из него и увидеть полноту картины - осознать целиком всю модальность, вызывающую то или иное состояние.
Для нас органичен дуализм восприятия - черное/белое, добро/зло, тело/душа, любовь/ненависть, идеальное/материальное.
Мне кажется, в основе этого дуализма лежит объектный способ мышления. Я как-то об этом уже писал.
В лучшем случае, можно понять, что всякий объект мы выделяем на фоне чего-то. Как пример можно привести концепцию «фигура/фон» в гештальт-психологии. Но это не особо помогает подняться на следующий уровень абстрагирования и увидеть «целое» — фундаментальную природу, порождающую любую дихотомию или дуализм.
Одной из наиболее продвинутых концепций в западной философии на эту тему является нейтральный монизм. Которому, на мой взгляд, уделено слишком мало внимания, несмотря на таких апологетов, как Уильям Джеймс и Бертран Рассел.
Большим прорывом в этом направлении является концепция моделезависимого реализма Стивена Хокинга и Леонарда Млодинова.
Тем не менее, к этой идее можно подойти и с другой стороны, просто изменив способ мышления. Начиная с адвайта-веданты и далее в буддизме, особенно в Махаяне, возникает понятие Недвойственности, которое, по сути, и является пониманием того, что любой дуализм (и прочие множественности) - иллюзия.
Какое бы явление мы не рассматривали, дуализм возникает только в определенном контексте. Но мы всегда можем подняться на уровень выше и найти контекст в котором данное явление будет иметь единую природу. Говорим ли мы о любви и ненависти - единая природа аффекта, или о квантово-волновом дуализме - единая теория поля, или попытках объединения всех четырех взаимодействий - теория струн. Вопрос лишь в допустимом уровне абстракции и способности построить соответствующую модель.
Кстати, в продолжение японской темы и понятии долга. Для японца обязанность вернуть долг не имеет четкого деления на долг за что-то хорошее и долг за что-то плохое. Поэтому благодарность и месть имеют одну природу и могут обозначаться одним словом - «гири». В то же время «гири» может быть противопоставлен «гиму» — долгу более высокого порядка, у которого нет ограничения по объему и времени, и который никогда не может быть возвращен полностью.
Все мы слышали знаменитое Аристотелевское «От любви до ненависти один шаг». Это глубокое наблюдение нелегко дается человеку с западным (объектным, категорийным) способом думать. Находясь в определенном состоянии, нам сложно «вынырнуть» из него и увидеть полноту картины - осознать целиком всю модальность, вызывающую то или иное состояние.
Для нас органичен дуализм восприятия - черное/белое, добро/зло, тело/душа, любовь/ненависть, идеальное/материальное.
Мне кажется, в основе этого дуализма лежит объектный способ мышления. Я как-то об этом уже писал.
В лучшем случае, можно понять, что всякий объект мы выделяем на фоне чего-то. Как пример можно привести концепцию «фигура/фон» в гештальт-психологии. Но это не особо помогает подняться на следующий уровень абстрагирования и увидеть «целое» — фундаментальную природу, порождающую любую дихотомию или дуализм.
Одной из наиболее продвинутых концепций в западной философии на эту тему является нейтральный монизм. Которому, на мой взгляд, уделено слишком мало внимания, несмотря на таких апологетов, как Уильям Джеймс и Бертран Рассел.
Большим прорывом в этом направлении является концепция моделезависимого реализма Стивена Хокинга и Леонарда Млодинова.
Тем не менее, к этой идее можно подойти и с другой стороны, просто изменив способ мышления. Начиная с адвайта-веданты и далее в буддизме, особенно в Махаяне, возникает понятие Недвойственности, которое, по сути, и является пониманием того, что любой дуализм (и прочие множественности) - иллюзия.
Какое бы явление мы не рассматривали, дуализм возникает только в определенном контексте. Но мы всегда можем подняться на уровень выше и найти контекст в котором данное явление будет иметь единую природу. Говорим ли мы о любви и ненависти - единая природа аффекта, или о квантово-волновом дуализме - единая теория поля, или попытках объединения всех четырех взаимодействий - теория струн. Вопрос лишь в допустимом уровне абстракции и способности построить соответствующую модель.
Кстати, в продолжение японской темы и понятии долга. Для японца обязанность вернуть долг не имеет четкого деления на долг за что-то хорошее и долг за что-то плохое. Поэтому благодарность и месть имеют одну природу и могут обозначаться одним словом - «гири». В то же время «гири» может быть противопоставлен «гиму» — долгу более высокого порядка, у которого нет ограничения по объему и времени, и который никогда не может быть возвращен полностью.
Пустотность (śūnyatā)
Потерпите немного, последний концепт и, надеюсь, Тибет меня отпустит )
Своей фразой «природа не терпит пустоты» /Φύσις οὐδένα κενὸν ἔχει/ Аристотель нанес непоправимый ущерб европейской математике и затормозил ее развитие на несколько веков. Несмотря на то, что еще у шумеров за 3000 лет до нашей эры было обозначение пустоты в системе исчисления, в Европе ноль появился только после его повторного изобретения индусами в V веке (в разных источниках, вплоть до III века д.н. эры), потом, перенятый арабами и после активного использования в арабской системе исчисления, принят на вооружение европейской математикой. Во многом, этим мы обязаны Фибоначчи и его трактату "Liber Abaci" 1202 года.
Ноль, не как цифра, а как концепт принципиально важен для формирования и понимания современных физических моделей. Все они сводятся к уравнениям, где в правой части стоит ноль. Чтобы описать какое-либо явление, мы берем ноль (пустоту) и выделяем в ней два или больше взаимосвязанных элементов. (см. Недвойственность)
В классическом буддийском определении пустотность означает, что вещи не являются самостоятельными и самодостаточными, а появляются только в связи с другими вещами. А также не являются окончательно сформированными и завершенно-целостными. С приходом Махаяны, пустотными стали считаться и дхармы (модели реальности)! То есть любое учение, доктрина или установка тоже стали считаться вещью, и, соответственно, обрели свойство зависимости, незавершенности и пустотности.
И только почти через 2000 лет, Хокинг с Млодиновым сформулировали аналогичный принцип в привычных нам терминах — моделезависимый реализм.
Применительно к Идее Себя, можно сказать, что «Я», как и любая вещь - пустотно. То есть не имеет самостоятельной сущности, но всегда взаимозависимо и контекстуально. Любое представление о «Я», всего лишь модель. Но, именно та модель, которой мы оперируем, во многом и определяет нашу реальность.
NB На картинке диаграмма Фейнмана для процесса поляризации вакуума.
Потерпите немного, последний концепт и, надеюсь, Тибет меня отпустит )
Своей фразой «природа не терпит пустоты» /Φύσις οὐδένα κενὸν ἔχει/ Аристотель нанес непоправимый ущерб европейской математике и затормозил ее развитие на несколько веков. Несмотря на то, что еще у шумеров за 3000 лет до нашей эры было обозначение пустоты в системе исчисления, в Европе ноль появился только после его повторного изобретения индусами в V веке (в разных источниках, вплоть до III века д.н. эры), потом, перенятый арабами и после активного использования в арабской системе исчисления, принят на вооружение европейской математикой. Во многом, этим мы обязаны Фибоначчи и его трактату "Liber Abaci" 1202 года.
Ноль, не как цифра, а как концепт принципиально важен для формирования и понимания современных физических моделей. Все они сводятся к уравнениям, где в правой части стоит ноль. Чтобы описать какое-либо явление, мы берем ноль (пустоту) и выделяем в ней два или больше взаимосвязанных элементов. (см. Недвойственность)
В классическом буддийском определении пустотность означает, что вещи не являются самостоятельными и самодостаточными, а появляются только в связи с другими вещами. А также не являются окончательно сформированными и завершенно-целостными. С приходом Махаяны, пустотными стали считаться и дхармы (модели реальности)! То есть любое учение, доктрина или установка тоже стали считаться вещью, и, соответственно, обрели свойство зависимости, незавершенности и пустотности.
И только почти через 2000 лет, Хокинг с Млодиновым сформулировали аналогичный принцип в привычных нам терминах — моделезависимый реализм.
Применительно к Идее Себя, можно сказать, что «Я», как и любая вещь - пустотно. То есть не имеет самостоятельной сущности, но всегда взаимозависимо и контекстуально. Любое представление о «Я», всего лишь модель. Но, именно та модель, которой мы оперируем, во многом и определяет нашу реальность.
NB На картинке диаграмма Фейнмана для процесса поляризации вакуума.
«Думать о реальности» vs «думать реальность».
Шесть вариантов эпиграфов — выберете какой вам больше нравится:
1. «Сложности — это лишь упрощение для многих.» — Марк Твен
2. «Истина никогда не бывает простой; она требует усилий для осознания и принятия.» — Альберт Эйнштейн
3. «Мы видим мир не таким, какой он есть, а таким, какие мы сами.» — Зигмунд Фрейд
4. «Люди предпочитают верить в то, что просто, чем в то, что истинно.» — Клайв Льюис
5. «Мы вынуждены верить в то, что легче понять.» — Гюстав Флобер
6. «Самые простые идеи бывают часто самыми сложными.» — Пабло Пикассо
Наше познание стремится не к абстрактной истине, а к созданию определенности (устранению неопределенности).
Своего рода интеллектуальная энтропия с обратным знаком - попытка понизить хаос.
В то же время, из-за нашей интеллектуальной лени, привлекательность модели обратна пропорциональна ее сложности. Поэтому людям так нравятся простые универсальные подходы: теории заговора, эзотерика, нумерология и прочие объяснительные модели, прогностическая эффективность которых не выше уровня плацебо (самосбывающихся пророчеств, эффекта Барнума и прочих когнитивных искажений).
Какими моделями привыкли думать вы? Теми, которые устраняют ощущение неопределенности? Или теми, которые основаны на доказанности прогностического эффекта?
Заодно, вот пять критериев истинности (по Щедровицому):
1. Истина (наивно-натуралистическая) - есть то, что соответствует объекту.
2. Истина (логика) - есть то, что построено правильными средствами.
3. Истина (Томас Кун, «Структура научных революций») - то что входит непротиворечиво в существующую систему представлений. Революция происходит при накоплении критической массы противоречий («точка опоры»?).
4. Критерием истины (Гегель) является общественно-историческая практика.
5. Конвенциональная истина — собрались и проголосовали (ex. «копенгагенская интерпретация»).
Шесть вариантов эпиграфов — выберете какой вам больше нравится:
1. «Сложности — это лишь упрощение для многих.» — Марк Твен
2. «Истина никогда не бывает простой; она требует усилий для осознания и принятия.» — Альберт Эйнштейн
3. «Мы видим мир не таким, какой он есть, а таким, какие мы сами.» — Зигмунд Фрейд
4. «Люди предпочитают верить в то, что просто, чем в то, что истинно.» — Клайв Льюис
5. «Мы вынуждены верить в то, что легче понять.» — Гюстав Флобер
6. «Самые простые идеи бывают часто самыми сложными.» — Пабло Пикассо
Наше познание стремится не к абстрактной истине, а к созданию определенности (устранению неопределенности).
Своего рода интеллектуальная энтропия с обратным знаком - попытка понизить хаос.
В то же время, из-за нашей интеллектуальной лени, привлекательность модели обратна пропорциональна ее сложности. Поэтому людям так нравятся простые универсальные подходы: теории заговора, эзотерика, нумерология и прочие объяснительные модели, прогностическая эффективность которых не выше уровня плацебо (самосбывающихся пророчеств, эффекта Барнума и прочих когнитивных искажений).
Какими моделями привыкли думать вы? Теми, которые устраняют ощущение неопределенности? Или теми, которые основаны на доказанности прогностического эффекта?
Заодно, вот пять критериев истинности (по Щедровицому):
1. Истина (наивно-натуралистическая) - есть то, что соответствует объекту.
2. Истина (логика) - есть то, что построено правильными средствами.
3. Истина (Томас Кун, «Структура научных революций») - то что входит непротиворечиво в существующую систему представлений. Революция происходит при накоплении критической массы противоречий («точка опоры»?).
4. Критерием истины (Гегель) является общественно-историческая практика.
5. Конвенциональная истина — собрались и проголосовали (ex. «копенгагенская интерпретация»).
Dasein
Есть много историй на тему невозможности понять тексты Хайдеггера, не имея специальной подготовки. Его любовь к тавтологии и саморекурсивные сложноподчиненные конструкции выбесят кого угодно.
Тем не менее, вчера попытались сформировать некоторое облако первичного понимания его базового концепта Dasein.
Вдогонку, попросил ChatGPT и Claude объяснить что такое Dasein 12- летнему ребенку и первокурснику философского факультета.
База:
«Знаешь, есть такое особое чувство - когда ты вдруг очень ясно понимаешь, что ты существуешь, что ты живой, что ты - это ты. Например, когда ты лежишь вечером в кровати и думаешь о том, кто ты такой и зачем ты здесь. Или когда смотришь на звезды и чувствуешь, какой огромный мир вокруг, а ты в нем есть.
Вот это чувство, когда ты не просто живешь, а понимаешь, что живешь — философы назвали сложным словом Dasein. Это немецкое слово, оно означает "быть здесь". Это как проснуться и осознать - вот он я, я существую, я могу думать и чувствовать, я связан с другими людьми и со всем миром вокруг.»
Немного построже:
1. Dasein — это ключевое понятие в философии Мартина Хайдеггера, которое он использует для обозначения человеческого существования. Если буквально перевести его с немецкого, это «бытие-здесь» или «присутствие». Но Хайдеггер использует это не просто чтобы сказать «человек». Скорее, Dasein описывает то, как человек существует в мире — именно как тот, кто осознает себя, осмысляет свою жизнь, задает вопросы о себе и мире.
2. Dasein обращает внимание на то, что человек — это не просто субъект, живущий в мире, как вещь среди других вещей. Человек — это особое существо, которое всегда взаимодействует с миром, живет в нём, вовлечено и осознаёт этот процесс. Это и есть отличие Dasein:
• Ты не просто находишься в мире, как камень или стол. Ты понимаешь, что находишься в нём.
• Ты не просто существуешь, ты обеспокоен вопросами: «Кто я? Зачем я здесь? Что для меня важно в жизни?»
Dasein — это человек как уникальное существо, для которого эти вопросы являются частью существования.
3. Ключевая характеристика Dasein у Хайдеггера — это концепция «быть-в-мире» (In-der-Welt-sein):
• Человек не существует в изоляции от мира («я тут, а мир — где-то там»). Мы всегда связаны с миром. Мы заботимся о нём, участвуем в нём.
• На уровне каждодневной жизни это проявляется в твоих делах, отношениях, планировании. Например: ты учишься, строишь планы на будущее, переживаешь о своих успехах или неудачах.
Таким образом, Dasein всегда находится взаимодействующим с миром. Его нельзя понять отдельно от контекста.
4. Dasein — это особое бытие, потому что именно человек способен задать главный философский вопрос: «Что значит быть?».
• Если ты сейчас остановишься и подумаешь: «Почему я существую? Что значит существовать вообще?», — это ты как Dasein в действии.
• Хайдеггер называет это «экзистенциальной способностью» — то, что отличает нас от всех других существ.
5. Важно, что Dasein связано не только с самим фактом жизни, но и с глубоко личными переживаниями. Например:
• Свобода выбора. Человек, как Dasein, всегда вынужден что-то выбирать, даже если решение его пугает.
• Тревога (Angst). Dasein постоянно сталкивается с осознанием своей конечности (смерти), и это вызывает тревогу. Но это же и даёт возможность жить более осмысленно.
Ну, и конечно, в комментариях можно попробовать сопоставить Dasein и Пустотность.
Есть много историй на тему невозможности понять тексты Хайдеггера, не имея специальной подготовки. Его любовь к тавтологии и саморекурсивные сложноподчиненные конструкции выбесят кого угодно.
Тем не менее, вчера попытались сформировать некоторое облако первичного понимания его базового концепта Dasein.
Вдогонку, попросил ChatGPT и Claude объяснить что такое Dasein 12- летнему ребенку и первокурснику философского факультета.
База:
«Знаешь, есть такое особое чувство - когда ты вдруг очень ясно понимаешь, что ты существуешь, что ты живой, что ты - это ты. Например, когда ты лежишь вечером в кровати и думаешь о том, кто ты такой и зачем ты здесь. Или когда смотришь на звезды и чувствуешь, какой огромный мир вокруг, а ты в нем есть.
Вот это чувство, когда ты не просто живешь, а понимаешь, что живешь — философы назвали сложным словом Dasein. Это немецкое слово, оно означает "быть здесь". Это как проснуться и осознать - вот он я, я существую, я могу думать и чувствовать, я связан с другими людьми и со всем миром вокруг.»
Немного построже:
1. Dasein — это ключевое понятие в философии Мартина Хайдеггера, которое он использует для обозначения человеческого существования. Если буквально перевести его с немецкого, это «бытие-здесь» или «присутствие». Но Хайдеггер использует это не просто чтобы сказать «человек». Скорее, Dasein описывает то, как человек существует в мире — именно как тот, кто осознает себя, осмысляет свою жизнь, задает вопросы о себе и мире.
2. Dasein обращает внимание на то, что человек — это не просто субъект, живущий в мире, как вещь среди других вещей. Человек — это особое существо, которое всегда взаимодействует с миром, живет в нём, вовлечено и осознаёт этот процесс. Это и есть отличие Dasein:
• Ты не просто находишься в мире, как камень или стол. Ты понимаешь, что находишься в нём.
• Ты не просто существуешь, ты обеспокоен вопросами: «Кто я? Зачем я здесь? Что для меня важно в жизни?»
Dasein — это человек как уникальное существо, для которого эти вопросы являются частью существования.
3. Ключевая характеристика Dasein у Хайдеггера — это концепция «быть-в-мире» (In-der-Welt-sein):
• Человек не существует в изоляции от мира («я тут, а мир — где-то там»). Мы всегда связаны с миром. Мы заботимся о нём, участвуем в нём.
• На уровне каждодневной жизни это проявляется в твоих делах, отношениях, планировании. Например: ты учишься, строишь планы на будущее, переживаешь о своих успехах или неудачах.
Таким образом, Dasein всегда находится взаимодействующим с миром. Его нельзя понять отдельно от контекста.
4. Dasein — это особое бытие, потому что именно человек способен задать главный философский вопрос: «Что значит быть?».
• Если ты сейчас остановишься и подумаешь: «Почему я существую? Что значит существовать вообще?», — это ты как Dasein в действии.
• Хайдеггер называет это «экзистенциальной способностью» — то, что отличает нас от всех других существ.
5. Важно, что Dasein связано не только с самим фактом жизни, но и с глубоко личными переживаниями. Например:
• Свобода выбора. Человек, как Dasein, всегда вынужден что-то выбирать, даже если решение его пугает.
• Тревога (Angst). Dasein постоянно сталкивается с осознанием своей конечности (смерти), и это вызывает тревогу. Но это же и даёт возможность жить более осмысленно.
Ну, и конечно, в комментариях можно попробовать сопоставить Dasein и Пустотность.