новая экспериментальная работа петербургского музыканта Даниила Белова, он же Sorrowless - это холодная весенняя история про одиночество среди природы, про трип у костра, который начинается приятными мыслями, а заканчивается полным растворением личности.
все треки здесь - это структурные части одного большого лайва, который музыкант отыграл, а затем порезал на отдельные треки, пересвел и отмастерил. какие-то из них звучат очень красиво и кинематографично, какие-то - тревожно и нервно, какие-то и вовсе уходят в шумовые абстракции.
в этом альбоме музыкант экспериментирует с трип-хопом, эмбиентом и трайбал-электроникой, создавая психоделические звуковые пространства, наполненные неторопливыми ритмами, монотонными шумами, эмбиентными текстурами и странными семплами.
здесь звенят колокола, множатся неразборчивые голоса, искажаются птичьи крики и все это вместе с потоком других странных звуков тонет в шумах, ритмах и скрывающихся за ними ледяных мелодиях.
это очень захватывающее и непредсказуемое путешествие по темным уголкам сознания, воплощающее измененное восприятие событий, природы и реальности.
новая экспериментальная работа петербургского музыканта Даниила Белова, он же Sorrowless - это холодная весенняя история про одиночество среди природы, про трип у костра, который начинается приятными мыслями, а заканчивается полным растворением личности.
все треки здесь - это структурные части одного большого лайва, который музыкант отыграл, а затем порезал на отдельные треки, пересвел и отмастерил. какие-то из них звучат очень красиво и кинематографично, какие-то - тревожно и нервно, какие-то и вовсе уходят в шумовые абстракции.
в этом альбоме музыкант экспериментирует с трип-хопом, эмбиентом и трайбал-электроникой, создавая психоделические звуковые пространства, наполненные неторопливыми ритмами, монотонными шумами, эмбиентными текстурами и странными семплами.
здесь звенят колокола, множатся неразборчивые голоса, искажаются птичьи крики и все это вместе с потоком других странных звуков тонет в шумах, ритмах и скрывающихся за ними ледяных мелодиях.
это очень захватывающее и непредсказуемое путешествие по темным уголкам сознания, воплощающее измененное восприятие событий, природы и реальности.
You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from in
